Какая из валют понижается в своём валютном курсе, а какая повышается, это выясняется из нового содержания доллара в единицах данных валют или как сейчас, через изменившуюся разницу числа единиц одной валюты в целой единице второй. Порядок устанавливаем следующий. К изучению принимаем торговлю, осуществляемую посредством рубля и евро. Вначале разбираем эпизод с понижением валютного курса согласно биржевой котировке и развитие торговых операций экспорта и импорта в данных условиях. Затем переходим к эпизоду с повышением валютного курса и также, уже в этой ситуации, изучаем стоимостные процессы экспорта и импорта. Итак, обращаемся к отклонению, случившемуся 04.03.22 года. В этот день произошло более высокое понижение валютного курса ( 4,5%) из двух, имевших место в ушедшем году. В этот день зафиксированный валютный курс составил 124,02 рубля к 1 евро. Совершая торговую сделку по установленному валютному курсу, российский экспортёр отмерил своего товара именно в этой пропорции, немецкий потребитель отсчитал требуемую сумму евро. Обменявшись денежными суммами, они, практически, рассчитались своими товаром и евро в соотношении 119,15 рубля за 1 евро, а не из соотношения 124,02 рубля за 1 евро. Потому что уже биржевой ценой валютных курсов рубля и евро в величине 124,02 рубля за единицу евро произошло понижение содержания доллара в рубле или понижение цены рубля, чего не должно происходить, потому что есть общественно заявленная цена рубля в величине 0,00895 части доллара исходя из валютного курса 111,76 единиц рубля к доллару ( 1 : 111,76). И только при такой его цене возможен товарный обмен на условиях эквивалентности и одинаковой покупательской способности валют, причём не только с немецкими торговыми партнёрами, но и вообще со всеми участниками мирового рынка. Поэтому 124,02 рубля не могут нести в себе больше количества доллара чем 119,15 рубля, представляющие 1,0664 доллара ( 119,15 * 0,00895) и равняющиеся 1,0661 доллара в 1 евро ( 1 : 0,938). Разницу в 0,0003 отнесём к погрешностям при округлении. Важно отметить, что такой расчёт стал возможен вследствие взаимодействия цен рубля и евро при их содержании в своих денежных единицах величины доллара согласно их валютных курсов относительно доллара. Возникшее отклонение валютного курса рубля и евро ( 124,02), которое должно было сложиться в пропорции 119,15 рубля к 1 евро согласно их собственного валютного курса с долларом в величинах 111,76 рубля и 0,938 евро, силой цен единиц рубля и евро было приведено к 119,15 рубля за евро, потому что 124,02 рубля оказались обречёнными содержать в себе 1,0664 доллара, а 1 рубль представлять 0,0086 доллара. И ни долей больше. Иначе бы оказалась нарушенной эквивалентность, одинаково пропорциональное содержание доллара в рубле и евро, и, следовательно, не сверстан бы был расчётный баланс, не сохранилась бы одинаковая покупательская способность этих валют, следствием которой является равенство меновых операций физических масс товаров в данных странах в данный день. То есть важно подчеркнуть, что устойчивость валютных курсов рубля и евро относительно доллара не нарушилась благодаря неизменности цен рубля и евро содержанием доллара в их денежных единицах, заложенным именно этими их валютными курсами к доллару. Именно понижение цены рубля ниже заявленной величины требует увеличения рублёвой массы, чтобы не нарушилось уже равенство содержания доллара в биржевой расстановке рубля и евро относительно друг друга и, следовательно, сохранилась их покупательская способность, основа равенства товарных обменов. В этом и есть сущность состоявшейся новой экономической модели и её оригинальность, что сами страны создают обстановку именно такого ведения торговых операций, которые не могут происходить не на принципах эквивалентности. Но тем не менее, операция с понижением валютного курса рубля имеет положительный эффект: обречённые 124,02 рубля содержать в своей сумме 1,0661 доли доллара приносят экспортёру с каждого евро дополнительно 4,87 рубля. Правда выражать восторг по этому поводу, да ещё возводить в экономический закон данное увеличение, это, мягко выражаясь, недоразумение. Вообще, следует заметить, понижение валютного курса случается не от хорошей жизни. От хорошей жизни происходит повышение валютных курсов. Так вот, эти 4,87 рубля дополнительных денег, пошли либо на покрытие собственной цены экспортного продукта, либо на компенсацию роста внутренних цен на другие товары, вследствие чего и произошло понижение валютного курса, чтобы не допустить дефицита бюджета страны. Поэтому на самом деле 4,87 рубля означают сведение концов с концами в бюджете страны. Когда дефицит бюджета переходит в острую фазу, понижается курс валюты уже относительно доллара. И тогда дополнительная денежная масса будет поступать от каждой страны, с кем поддерживаются торговые связи. Импортёр же, вопреки новому экономическому закону, не понёс никаких убытков. Он остался при своих интересах. Хотя он считает понижение курса рубля нанесением убытка ему в величине 4,87 рубля на каждый евро, приобретая его в этот день уже при новом соотношении ( 124,02 рубля за евро), он воспользовался рублём с пониженным содержанием доллара, то есть дешёвым рублём. И считать, что цены товаров в евро повысилась для него, не правильно. Они не повысились и по реализации товара в России, ему вернётся и более высокая сумма национальных денег в той же самой величине 4,87 рубля с каждого евро. Если же требовалось израсходовать рублёвую массу прошлых дней или периодов, он мог в этот день приобрести необходимую сумму в долларах исходя из цены рубля в пропорции 111,76 рублей за доллар и без потерь от понижения курса рубля и евро приобрести любой товар в Германии согласно сложившимся там местным ценам, ну разве что потратившись на банковские услуги по дополнительной конвертации валют. Теперь, в связи с этим, давайте рассмотрим что случается на практике. Примем, что российский экспортёр в этот день продал потребителю из Германии нефть, которая имела цену 1 барреля, равную 110,79 евро ( 118,11 * 0,938). Возвратом экспортёр получил 13740 рублей ( 110,79 * 124,02) с каждого проданного барреля. Если бы понижения курса рубля не произошло, он возвратом имел бы 13200 рублей ( 110,79 * 119,15). Вот эта разница в 540 рублей и воспринимается как дополнительная прибыль, таковой на самом деле не являющаяся. Потому что 13740 рублей принесли в своей сумме ровно то же количество доллара, что и 13200 рублей. То есть в пропорциональном равенстве теперь состоит рубль, потерявший свою покупательскую способность и товарный обмен произошёл на равных с увеличенной рублёвой суммой в пропорции удешевления рубля (4,1%). Разницу в 0,4% отнесём к погрешностям при округлении. Россиянин-импортёр в этот день потратил 13740 рублей для покупки товара в цене 110,79 евро вместо 13200. Но он и продаст товар в России по цене, в которой издержки будут составлять 124,02 рубля за евро, а не 119,15, не случись понижения валютного курса. Относительно взаимодействия рубля с другими валютами рассматриваемого ряда: рубль с ними выдержал в тот день курс в требуемом режиме равенства с долларом, как и по отдельности каждая из валют со своей стороны. И поэтому торговые операции были осуществлены на эквивалентных началах. Краткий вывод: от понижения курсовой стоимости рубля, вообще всякой валюты, положительный эффект, конечно, наличествует. Но слишком уж он не выразительный. Он просто покрывает допущенный рост товарных цен внутри страны, то есть инфляцию. Ценность здесь в другом: в данной ситуации не оказалось проигравших. Теперь перейдём к эпизоду, и также с максимальным отклонением, в котором биржевой курс рубля был повышен. Всего их случилось 13. Сразу обратимся к практике россиянина-экспортёра и россиянина-импортёра, чьи торговые операции были рассмотрены при понижении валютного курса. Итак, 26 мая 2022 года фиксированный курс рубля к евро составил 57,92 рубля за 1 евро. Как и в эпизоде с понижением валютного курса экспортёр, совершая торговую сделку, отмерил своего товара исходя из курса 57,92 рубля за 1 евро, немец-импортёр рассчитался с ним в евро именно в этой валютной зависимости. Как и ранее при понижении их валютного курса с превышением допустимого отклонения от их паритета с долларом, в конечном счёте россиянин-экспортёр и немец-импортёр обменялись товаром и деньгами исходя из биржевого валютного курса рубля и евро с долларом ( 56,3 = 0,935), то есть по цене 60,21 рубля за евро. При этом, несмотря на то, что в расчёт была принята эквивалентность содержания количества доллара в 56,3 рубля и 0,935 евро, сохранившееся и в их собственном соотношении при 60,21 рубля за 1 евро и далее уже при возросшем курсе с 60,21 рубля до 57,92 за евро, которое во всех этих соотношениях предстало в величине 1,06952 доли доллара ( 1 рубль равен 0,01776 доллара, 1 евро равен 1,06952 доллара), россиянин возвратом получил 6182 рубля ( 106,75 * 57,92) с каждого проданного барреля нефти. Но если бы повышения курсовой стоимости не произошло, он имел бы с каждого барреля 6427 рублей ( 106,75 * 60,21). Разница в 245 рублей всеми воспринимается как потеря прибыли. Но если исходить из повышенного валютного курса рубля к евро, он никаких потерь не понёс. Вернее так: он оказался вынужденным принимать за каждый евро 57,92 рубля, потому что рубль согласно биржевым котировкам подорожал с 0,01776 доли доллара в своей единице ( 1,06952 : 60,21) до 0,01847 ( 1,06952 : 57,92). И поэтому ему с 1 барреля досталось не 6427 рублей, а 6182 рубля. То есть россиянин-экспортёр получил всего в достатке согласно фиксированному повышенному курсу рубля и на этом основании сверстал с немцем-импортёром расчётный торговый баланс. А вот расчётный баланс внутри страны у нашего экспортёра не сложился. Он, а также бюджет страны должны были получить с каждого барреля нефти 6428 рублей ( 114,17 : 0, 01776), а получилось заиметь только 6182 рубля. Это произошло по причине нарушения основополагающего принципа состоявшейся новой экономической модели, по которому валютный курс национальной валюты должен отражать средний сложившийся уровень товарных цен в стране и соответствующее содержание доллара в своей единице. Для данного дня этот уровень цен характеризовался 60,21 рубля за 1 евро и содержанием доллара в рубле в величине 0,01776 его доли. Биржевой же валютный курс рубля в 57,92 его единиц за евро объявил содержание доллара в величине 0,01847 его доли в рубле. То есть общественно было заявлено, что уровень товарных цен в стране понизился, но в действительности который никто не наблюдал. Поэтому россиянин-экспортёр был вынужден продавать нефть по заниженной цене именно потому, что никакого повышения валютного курса рубля в реальности не случилось и только поэтому он понёс убыток в пропорции повышения, как и бюджет страны не досчитался определённой суммы. У россиянина-импортёра дела, в связи с ростом валютного курса рубля, пошли достаточно уверенно. Приобретение некоего товара за 106,75 евро в Германии обошлось ему не в 6427 рублей ( 106,75 * 60,21), а в 6182 рубля ( 106,75 * 57,92). Если же ему потребовалось приобрести вещь за 114,17 доллара, то обращаясь к евро и затем конвертируя 106,75 евро в 114,17 доллара, необходимая вещь ему доставалась в переводе на рубли за 6182 рубля, а не за 6427, если бы он покупал согласно биржевой расстановки валютного курса рубля к доллару в величине 56,3 его суммы к 1 доллару. Не хуже были поставлены и дела у немца-экспортёра, контрагента нашего импортёра. Подводя краткий итог разобранных примеров, следует выделить главное: даже в этот окаянный 22 год товарное производство и обмен регулировались выравниванием национальных валют, равновесием меновых операций и торговых балансов. В тех эпизодах, когда устойчивость валютных курсов нарушалась превышением допустимых отклонений, проблемы решались без нанесения ущерба какой-либо из сторон. То, что принято считать потерей части прибыли при проведении экспортных операций в условиях повышения валютного курса национальной валюты, на самом деле это расплата за то, что реального повышения валютного курса не происходит. Всё это не умозрительные заключения, а математически доказанные результаты, основой которых является статистическая информация. В такой вот поступи - пропорции национальных валют относительно доллара - пропорции покупательской способности национальных валют относительно доллара - пропорции национальных рыночных цен товаров относительно доллара - пропорции национальных товарных объёмов относительно доллара - пропорции количеств национального общественно необходимого рабочего времени производства товаров относительно доллара - каждодневно функционируют деньги в их двойственной форме цены национальной валюты с содержанием в своей единице числовой величины доллара и валютного курса, выражающего уровень национальной производительности труда, поскольку он объявлен исходя из сложившихся национальных рыночных цен преобладающей массы обращающихся в странах товаров. При этом, появляясь в том или ином числовом множестве в цене товара, то есть представляя некую натуральную вещь, единица национальных денег из простой голой цифры числовой величины доллара, несущей возможность соизмерения с другими национальными денежными единицами, исключительно математическими приёмами перевоплощается в материальную субстанцию, в некоторую часть произведённой вещи или даже полной вещи, выражающую в себе затрату общественно необходимого рабочего времени её производства, которая выносится в рыночную цену. То есть только пребывая в цене товара, национальная денежная единица становится материальным носителем именно этого товара в его вещественной форме, который может вступать в количественные соотношения обмена с другими видами товаров, также пребывающими в вещественной форме. Это позволяет товарам обмениваться физическими объёмами по равным ценам. Посредником являются перевоплощённые числовые национальные деньги, становящиеся материально обеспеченными именно данными обменивающимися физическими объёмами, в данном конкретном месте, в данное конкретное время. Так что, если ныне выведенный новый закон стоимости повышения прибыли при понижении курсовой стоимости национальной валюты и потери некоторой её части при повышении курсовой стоимости дополнить фразой " если повышение не подтверждается общим снижением рыночных цен товаров", то это становится ещё одним определением закона стоимости К.Маркса, по которому на производство любого товара расходуется среднее общественно необходимое рабочее время. Судите сами. Понижение валютного курса есть переход на новый, повышенный уровень рыночных цен и, следовательно, на более высокое содержание общественно необходимого рабочего времени в цене товаров, безразлично чем это вызвано. Повышение же, напротив, это понижение рыночных рыночных цен и сокращение общественно необходимого рабочего времени в таких ценах, которое может быть вызвано только ростом национальной производительной силы труда. Поэтому искусственное повышение валютного курса национальных денег ломает структуру товарной цены в её сложившейся величине издержек производства и величины заложенной прибыли, уменьшая последнюю. Скорее всего, в разобранном эпизоде с повышением валютного курса рубля относительно евро, в котором как раз подчёркивается, что не обоснованное повышение наносит ущерб экспортёрам, само отношение к доллару было завышено. Так что убыток понесли вообще все экспортёры, а не только торговавшие с Германией. Но ущерба для бюджета страны не случилось, потому что последний трещал по швам из-за переполнения по известным всем причинам. Поэтому предпринимались попытки поправить дела с импортом. Теперь по сути данной темы - о расчётах экспорта товаров за российские рубли. Организация торговых операций продажи экспортных продуктов за рубли вполне возможна. И для этого совсем не требуется никакого объединения с какими-то другими валютами. Проживает же свою индивидуальную жизнь американский доллар и не стремится ни с кем в валютный союз. Если рубль станет систематически повышать свой валютный курс и сделает это движение господствующей тенденцией, то очень быстро её заметят на денежных биржах. Отношение к нашей валюте изменится коренным образом. Рубль без каких-либо предисловий станет свободно конвертируемой валютой. Будут не только покупать наш экспортный товар за рубли, но и просто приобретать рубль. Вы будите смеяться, но даже американцы станут это делать. Потому что приобретение рубля будет приносить дополнительный прирост импортного продукта для любой страны только из-за повышения валютного курса рубля. И рубль вполне может стать наиболее привлекательным платёжным средством, то есть стать резервной мировой валютой. Правда возникает огромное но. Чтобы повышать валютный курс и получать от этого дополнительные доходы, в степени повышения должны понижаться внутренние рыночные цены основной массы товаров в стране. Это подтверждается рассмотренным примером повышения валютного курса рубля к евро, принесшим потерю прибыли, когда следование валютного курса национальной валюты сложившемуся уровню товарных цен в стране было нарушено. Кому-то может показаться, что не достаточно статистического материала для категорического утверждения о существовании связи валютного курса и уровня цен. Но что это именно так, доказывает сегодняшняя биржевая котировка рубля, возвратившаяся к величине 74 - 75 рублей за 1 доллар. А чтобы рыночные цены постоянно снижались, постоянно должна расти производительность труда, всё более забывающаяся экономическая категория сегодня. Курс национальной валюты той или иной его биржевой величины есть показатель достигнутых способностей производительных сил труда создавать именно такие товарные массы в каждой конкретной стране в данное время, в данных рыночных ценах. Ну и в заключение. Во-первых, весь статистический материал реален, в этом может убедиться каждый. Понимаю, что он не достаточен, чтобы уверенно заявлять о выводах. Но я выше подчеркнул, что это субъективный подход. Во-вторых, ошеломляет, что противники К.Маркса сделали после него больше в развитие его теории стоимости, в частности денежной теории, чем сами марксисты. Всей своей интеллектуальной силой многие годы противники и критики К.Маркса, пытавшиеся вытеснить закон стоимости из экономических отношений, совершив преобразование в деньгах, превратив их в простой числовой инструмент товарного обмена, обрекли экономику оказаться в абсолютной его власти. Они всё же открыли математическую формулу, которая создала возможность совмещения рыночной цены товара с его стоимостью. Формула эта представляет собой национальные рыночные цены товаров как продукт капиталов, то есть принимает их за величину складывающихся издержек производства (авансированного капитала) и процента прибыли на данные издержки. А это ни что иное как цена производства, которая в силу всё более высокого развития производства приближается к стоимости, выступая её превращённой формой. Таким образом, в денежном выражении цены производства как превращённая форма стоимости становятся ценами товаров. Проходя горнило рынка, цены начинают нести в себе общественно необходимое время производства товаров и формируют валютные курсы, заявляя об этом биржевой котировкой. Представляя собой преобладающую массу обращающихся товаров в каждой из стран, рыночные цены этих товаров всецело подчиняются закону стоимости: увеличивается рабочее время, необходимое для производства товара, повышается цена товара; уменьшается рабочее время производства, цена товара понижается. Только следует помнить, что в данном случае доллар является не денежной единицей США, а всеобщим денежным эквивалентом, по которому и денежная единица - доллар США - подчиняется, составляя цену товара внутри страны, также закону стоимости. Нарушение этой формулы валютными курсами национальных денег в сторону повышения или понижения от стоимости товаров, влечёт собой пассив международного расчётного баланса торговых операций между странами и в случае не обоснованного повышения валютного курса, дефицит бюджета внутри стран. В-третьих, за время отказа от золотого стандарта явно просматривается тенденция валют ведущих экономических держав к сближению их курсов к единице всеобщего денежного эквивалента. Так что со временем, когда к трём валютам ( доллар, евро, швейцарский франк) приблизятся большинство других национальных валют, возможно мир откажется от услуг доллара в его роли всеобщего денежного эквивалента и перейдёт к универсальной единице измерения стоимости - к одному часу работы. И мы станем иначе воспринимать лозунг деловых людей: время - деньги. Время будем чтить как человеческий труд. В-четвёртых, я не могу всё же не вернуться к обнародованным собственным взглядам, чтобы их несколько скорректировать в силу дополнительно открывшихся обстоятельств. Наиболее важным из них является, что посредством числовых денег исполняется закон трудовой стоимости К.Маркса. Это снимает с числовых денег всякое обвинение в беспомощности быть законченной формой стоимости, представляющей количество общественного труда. Как оказалось, только в цене каждого отдельного экземпляра товара, числовые деньги превращаются в материальный ресурс самого товара в его предметном состоянии. Но всё же превращаются, то есть не нарушают основополагающего принципа денежной теории К.Маркса, что деньги есть материальный ресурс, несущий в себе определённое количество труда. То есть товар начинает сам себя позиционировать деньгами, представляясь материальной субстанцией, неся в себе количество труда в виде общественно необходимого рабочего времени производства данного товара. Таким образом, товары стали продаваться по ценам, позволяющим, исходя из их сложившихся величин, выстраивать количественные соотношения физических объёмов товаров. Обычному человеку теперь не требуется постигать глубины познания стоимости товара, являющейся другим выражением количества и качества человеческого труда. Ему достаточно взглянуть на цену товара. Если она понижается, закон стоимости работает. Если же цена товара повышается, закон стоимости включает пониженную передачу, он обесценивает деньги в степени роста цен. Это является весомым аргументом в пользу новых числовых денег, чтобы я прекратил призывать к возврату денежного золотого стандарта и признал слишком резкими слова о числовых деньгах, которые совершенно этого не заслуживают. Потому что они сводят товарное производство и обмен к регулирующему воздействию закона стоимости. Но я не отказываюсь и от марксистской теории денег, в силу её более ясного, чёткого и научного аргументирования естественной и непоколебимой основы денег - человеческого труда. По большому счёту, следует считать скоропалительным решением окончательно предавать забвению материальную составляющую самих денег. У числовых денег есть два раздражающих общество недостатка, причём не исправимых: неспособность поставить границы росту товарных цен и серьёзная уязвимость всех валют быть в сколько-нибудь долговременном периоде резервными валютами, не говоря уже о том, чтобы обладать свойством " абсолютной материализации общественного богатства". Так что принимать решение по возврату к золотому формату или иному материальному ресурсу денег давайте оставим решать суду времени.
|