С О Ц И Н Т Е Г Р У М

"Inputs"
Маркс не использовал эту категорию, потому что понимал сложность превращённых форм.
Поэтому, "марксиане" владеют исключительными правами на неё. Насколько можно понять из их сбивчивых и путанных объяснений - это то, что нужно купить на рынке для начала процесса производства.

Алан,я Вам сочуствую.Шибко крутые Вам попались "марксиане".

Яков Васильевич писал:

Алан писал:

Проблема сформулирована с точки зрения западных экономистов, например, Марком Блаугом.

Проблема трансформации в советской политэкономии была завуалирована под так называемое противоречие между І и ІІІ томами «Капитала», однако в той или иной форме она обсуждалась открыто.
Я, например, познакомился с этой проблемой по книге Хошимура Ш. (Koshimura Sh.) Теория воспроизводства и накопления капитала. М.: Прогресс, 1978 (Shinzaburo Koshimura. Theory of capital reproduction and accumulation, Tokyo, 1975).
Тем не менее, например, в начале 80-х годов по проблеме трансформации К.К. Вальтух вел дискуссию с П.Самуэльсоном на страницах МЭиМО, но не смог убедить Самуэльсона в своей правоте. В частности, Вальтух писал: «Было бы неправильно трактовать теорию превращения прибавочной стоимости в среднюю прибыль так, что это превращение оставляет неизменной (инвариантной) сумму прибыли, выраженной в деньгах. Если цены строятся непосредственно по стоимости, то денежная сумма прибыли неизбежно оказывается иной, чем при ценах производства» [ Вальтух К. О марксовой теории цены производства как превращенной формы стоимости. – «Мировая экономика и международные отношения». -1980. -№12. -С.125].
О проблеме трансформации можно почитать в работе Б.Г. Серебряков«Теории экономического равновесия» М., 1973, в статье Гальчинский, А. Теория стоимости Маркса и ее современные неорикардианские фальсификации / Вопросы экономики, -1983. -№3. - С.42 – 53, а также в статье Башмаков И.А. О механизме превращения стоимости в цену производства // Экономика и математические методы. -1986. Т. ХХІІ, вып. 6. -С. 988-998.

Теперь о вопросе что во что трансформировать. Неразбериху в этот вопрос внес, безусловно, Ф.Энгельс, который обещал во введении ко второму тому «Капитала» представить в ІІІ томе "Капитала" четкое и ясное решение противоречия реальных цен закону стоимости, которое заметил еще Рикардо.
Вот что Фридрих писал:

«По закону стоимости Рикардо два капитала, применяющие одинаковое количество одинаково оплачиваемого живого труда, предполагая все прочие условия равными, производят в течение равного времени продукты равной стоимости, а также прибавочную стоимость или прибыль равных размеров. Если же они применяют неодинаковые количества живого труда, то они не могут произвести прибавочную стоимость или, как говорят рикардианцы, прибыль равных размеров. Но в действительности имеет место противоположное этому. Фактически равные капиталы в равное время производят в среднем равную прибыль независимо от того, много или мало живого труда они применяют. Следовательно, тут явное противоречие закону стоимости, которое заметил еще Рикардо и разрешить которое его школа тоже была неспособна. Родбертус также не мог не заметить этого противоречия; но вместо того чтобы разрешить его, он сделал его одним из исходных пунктов своей утопии («Zur Erkenntnis», S. 131). Это противоречие Маркс разрешил уже в рукописи «К критике»26; по плану «Капитала» решение будет дано в книге III27. До ее опубликования пройдут еще месяцы. Следовательно, для экономистов, желающих открыть в Родбертусе тайный источник теории Маркса и его несравненного предшественника, представляется случай показать, что в состоянии дать политическая экономия Родбертуса. Если они покажут, каким образом может и должна образоваться одинаковая средняя норма прибыли не только без нарушения закона стоимости, но как раз на его основе, тогда мы будем разговаривать с ними дальше. Однако пусть они соблаговолят поторопиться» [т.24, с.23].

Однако когда Энгельс начал готовить книгу III к печати, то он сам долго не мог разобраться в том, что написал Маркс по данной проблеме и так «сгладил» острые углы, что до конца своей жизни вынужден был объясняться с теми экономистами, усилия которых он направил своим редактированием по ложному следу.
Маркс же показал, что для всей экономики — если рассматривать все отрасли производства как одно целое, — сумма цен производства произведенных товаров равна сумме их стоимостей, а выравнивание прибавочных стоимостей в различных отраслях производства ничего не изменяет в абсолютной величине этой совокупной прибавочной стоимости, оно изменяет только распределение ее по различным отраслям производства. Тем самым устанавливается логическое согласование теории стоимости с действительным движением рыночных цен, отклоняющихся от стоимостей. В 10-ой главе ІІІ тома «Капитала» Маркс конкретизирует эти положения: «…Сумма прибыли всех различных сфер производства должна быть равна сумме прибавочной стоимости, и сумма цен производства всего общественного продукта должна быть равна сумме его стоимости» [т.25, ч.1, с.189].
Позднее эти два равенства были названы критиками и интерпретаторами марксистской экономической теории двумя «постулатами инвариантности», причем во втором постулате под общественным продуктом стали понимать, как правило, совокупный общественный продукт, хотя сейчас уже доказано, что у Маркса речь идет о чистом общественном продукте.
В частности, из разъяснения Маркса (см. [т.25,ч.1, с.174-175]) следует, что, применяя трансформационный расчет к совокупному общественному продукту, из него следует удалить все промежуточные продукты (продукты отрасли, в которой производится лен, и т.п.), оставив только окончательные продукты (продукты отрасли, в которой производится полотно, и т.п.). В итоге мы получим совокупную стоимость окончательных продуктов или чистый общественный продукт, который Маркс называл также годовым стоимостным продуктом [т.50, с.146].
Маркс не скрывал того факта, что преобразование стоимости товаров в цену производства, предпринятое им в 9-ой главе ІІІ тома «Капитала», не доведено им до конца (см. [т.25,ч.1, с.179-180]).
Маркс считал, что преобразование стоимости должно быть продолжено до уровня, когда в сферах производства происходит прямая модификация стоимости постоянных издержек производства (потребленных средств производства). Однако как это сделать, Маркс не показал.
Таким образом, проблема трансформации стоимости товаров в цену производства первоначально сводится к поиску процедуры прямой модификации стоимости постоянных издержек производства, полностью соответствующей концепции Маркса. При этом, очевидно, должны выполняться оба постулата инвариантности.
В своей процедуре трансформации Борткевич учитывает постоянный капитал в издержках производства по цене производства, а не по стоимости. Поскольку и переменный капитал учитывается в издержках производства по цене производства, то это означает, что Борткевич вводит третий постулат инвариантности («реальная заработная плата после трансформации стоимости предметов потребления в цену производства не изменяется»). Между тем у Маркса этот постулат отсутствует, так как при превращении прибавочной стоимости в прибыль он предполагал, что номинальная заработная плата не изменяется, а остается постоянной. В итоге система ценовых уравнений Борткевича оказывается переопределенной, а по исходным предпосылкам ― не соответствующей системе ценовых уравнений Маркса.
Вследствие этого Борткевич приходит к ложному выводу, что при «правильном решении» (correct solution) может выполняться только один из постулатов инвариантности Маркса. Борткевич заявляет, что «Маркс просто утверждает в общих терминах, что полная цена равняется полной стоимости. Это утверждение не только не доказано, оно ложно» [Bortkiewicz, L. v. (1907). Zur Berichtigung der Grundlegenden theoretischen Konstruktion von Marx im dritten Band des "Kapital", JNÖS, Bd. 34 (89), pp. 319 - 335].
Итак, решение Борткевича базируется на подмене постулатов инвариантности: постулат Маркса о неизменности стоимости чистого общественного продукта подменяется постулатом Борткевича о неизменности реальной заработной платы. Несмотря на это, западная политэкономия до сих пор чрезмерно горда тем, что благодаря Борткевичу ей якобы удалось отнести Маркса к категории заурядных экономистов, допускающих ошибки в своих теоретических построениях.
Мною показано, что последовательное непротиворечивое решение столь сложной аналитической задачи, как проблема трансформации, возможно, если строго придерживаться той последовательности, которая определена концепцией Маркса. Во-первых, при первоначальной трансформации стоимости товаров в цену производства действительно должны сохраняться два постулата инвариантности Маркса, однако под общественным продуктом следует понимать не валовой, а чистый общественный продукт. Первоначальная трансформация лишь косвенно модифицирует стоимость переменного капитала — номинально заработная плата в отраслях остается неизменной, однако норма реальной заработной платы изменяется из-за отклонения цен предметов потребления для рабочих от их стоимостей. Но на практике изменение нормы реальной заработной платы оказывается несущественным, так как действие закона больших чисел ведет к усреднению органического строения капитала и взаимному уничтожению отклонений цен от стоимостей внутри совокупных продуктов различных производственных департаментов. Благодаря этому совокупная стоимость переменного капитала с большой степенью вероятности совпадает с совокупной ценой тех товаров, которые определяют реальный уровень заработной платы.
Во-вторых, в соответствии с концепцией Маркса, включающей процедуру так называемой окончательной трансформации, показано, что норма реальной заработной платы, даже незначительно отклонившаяся от своего исходного значения в результате первоначальной трансформации, может быть восстановлена путем номинального изменения денежного выражения переменного капитала и соответствующего пересчета общей нормы прибыли. Ввод этой процедуры в ходе окончательной трансформации требует логически обоснованного отказа от одного из постулатов инвариантности, которые у Маркса одновременно необходимы лишь при первоначальной трансформации. Так, при золотомонетном обращении количество денег в обращении не может измениться после трансформации стоимости товаров в цену производства, поэтому инвариантной объективно оказывается сумма цен товаров, образующих вещественное содержание чистого общественного продукта. В этом случае совокупная прибыль и совокупная прибавочная стоимость совпадают только приближенно, что является результатом усреднения органического строения капитала в различных отраслях.
Однако в случае перехода к бумажным деньгам совокупная прибыль и совокупная прибавочная стоимость могут совпадать полностью, в то время как сумма цен товаров, образующих вещественное содержание чистого общественного продукта, будет лишь приблизительно совпадать с суммой их стоимостей. При этом уровень общей нормы прибыли не изменяется, а меняется лишь масштаб цен.
Следовательно, в ІІІ томе «Капитала» Маркса нет тех ошибок, о которых так долго пишут западные экономисты. Наступило время переписать заново соответствующие разделы современной западной экономической теории и истории экономических учений, в которых Маркс подвергается незаслуженной критике.
Яков Васильевич писал:

«Вход» по Марксу при первоначальной трансформации — это стоимость элементов постоянного капитала, входящих в издержки производства товаров.
При окончательной трансформации «вход» расширяется за счет учета товаров, входящих в переменный капитал. Однако следует иметь в виду, что окончательная трансформация по Марксу едва ли относится к рассмотрению первоначального превращения стоимостей в цены производства и первоначального установления общей нормы прибыли, так как это, скорее, вопрос о том, каким образом общее повышение или падение заработной платы повлияло бы на цены производства, регулируемые общей нормой прибыли (см.: [Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд., т. 26, ч.IІI, с.344]).


С уважением,
В. Калюжный

Валерий,чем отличается стоимость товара от цены производства?Вы можете обьяснить на обывательском уровне?

Яков Васильевич писал:


Стоимость с обывательской точки зрения — цена товара («сколько сто'ят спички»), затраты на приобретение («мне это стоило 1000 руб.»).

Стоимость — основа количественных соотношений при эквивалентном обмене. Обмен в экономике — движение товара от одного владельца к другому.
Может быть насильственным и ненасильственным. Формой ненасильственного обмена является торговля.
Обмен предполагает наличие меры эквивалентности товаров, что требует соизмерения разных по виду, качеству, форме и назначению вещей. Это требует наличия единой основы, которой является стоимость товаров.
Обмен может происходить как с участием денег, так и без них (бартер)
Разные экономические школы природу стоимости объясняют по-разному: затратами рабочего времени, балансом спроса и предложения, издержками производства, предельной полезностью.
На сегодня наиболее полной является трудовая теория стоимости, согласно которой в основе стоимости лежит общественно необходимое рабочее время (затраты труда) на производство товара. При этом труд подразумевается не конкретный (сапожника, инженера), а абстрактный — упрощённый и усреднённый для текущих типичных условий производства. Если средняя зарплата инженера выше средней зарплаты сапожника в 3 раза, то каждая единица признанного полезным труда инженера содержит в три раза больше затрат абстрактного труда, чем каждая единица признанного полезным труда сапожника.
С научной точки зрения понятие «стоимость» рассматривается как внутрисистемная величина, характеризующая средние полные затраты труда на производство единицы данного товара. Затраты, сопровождающиеся безусловной оплатой труда, связанного с производством товаров, могут быть выражены как в натуральных (часы труда), так и денежных (руб., долл. и т.п.) единицах измерения. В последнем случае, который только и встречается на практике, стоимость приобретает форму цены, называемой прямой ценой или стоимостной ценой. Основное свойство стоимостных цен — они прямо пропорциональны полным затратам абстрактного труда на производство единицы товара.
Основное свойство цены — это ее способность отклоняться от стоимостного уровня. Однако такое отклонение компенсируется отклонением противоположной направленности, так как цены входят в издержки производства товаров. Например, если тонна металла подорожала на 100 руб., то это увеличит доход в металлургии на 100 руб., зато снизит доход в машиностроении, где потребляется этот металл, ровно на 100 руб. В итоге суммарная прибыль металлургии и машиностроения не изменится.
Аналогичный процесс происходит и в том случае, когда цена отклоняется от стоимости под влиянием дифференцированной капиталовооруженности труда в различных отраслях. Такое отклонение продиктовано потребностью в нормативной (некоторой традиционной) окупаемости капиталовложений, осуществляемых капиталистами.
Поэтому с обывательской точки зрения цена производства — это цена с таким отклонением от стоимости, которое обеспечивает среднюю (нормативную) окупаемость капиталовложений во всех отраслях производства. Если, например, срок окупаемости равен пять лет, то средняя норма чистой прибыли во всех отраслях составляет 1 : 5 = 0,2 или 20%.
Наличие цен производства не устраняет одновременного бытия стоимостных цен, но уровни прямых цен оказываются спрятанными, не известными на практике. Как писал Ф.Энгельс, «при капиталистической форме производства … стоимость скрыта так глубоко, что наши экономисты могут преспокойно отрицать ее существование» [Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд., т. 39, с.352]. Обыватели тем более могут отрицать необходимость в выявлении какой-то стоимости, так как для обывателя ответ на вопрос сколько сто'ят спички и означает, какова стоимость спичек.
Тем не менее, различие между стоимостями и ценами производства имеет фундаментальное значение, как только мы начинаем заниматься измерением производительности труда или капитала. Поэтому методы оценки стоимости товаров должны быть известны. Вот здесь и должна помочь теория трансформации стоимости товаров в цену производства и наоборот.

С уважением,
В. Калюжный

А как по Вашему будет,например,если Вы на своём участке перекопали сотку под картошку за 5 часов.Образуется ли в этом случае стоимость и можете ли Вы её выразить в денежном выражении?

Грубо говоря,проблема трансформации сводится к установлению научно обоснованной цены на произведённую продукцию или другими словами обосновать надбавку к себестоимости товара.Я правильно понял?


Согласен,что это имеет важное значение,но проблема эта немножко не так решается.В вашей теории отсутствует один очень важный элемент,поэтому Вам будет очень трудно
заниматься какими-либо измерениями.

Интересно, кому и зачем надо было "вуалировать" эту проблему. Тем более, "открыто обсуждая".

Обсуждение противоречия между I и III томами - это гораздо более глубинная проблема чем то, что понимают под "трансформационной проблемой".
Если даже подогнать то, что понимают под "трансформационной проблемой" под противоречие между I и III томами, то это будет противоречие между ценой, основанной на стоимости и ценой, основанной на цене производства. Но это - наиболее поверхностное противоречие, основанное на [нео] рикардианском подходе к трудовой теории стоимости.

Между тем, марксово противоречие между I и III томами (противоречие это не мнимое, а реальное - и в этом заслуга Маркса) -это противоречие между стоимостью/ценностью и ценой. Не поняв этого противоречия бесполезно браться за более поверхностные рикардианские противоречия. Тем не менее, именно это и делают "марксиане".
Поэтому, эту "трансформационную проблему" решали сто лет, и будут ещё решать сто лет. При этом, сотни авторов предлагают своё "окончательное и бесповоротное" решение, на которое другие не обращают никaкого внимания, потому что хорошо знают, что это их решение - самое "окончательное и бесповоротное".

На это мое утверждение Алан возражает:


С Вашими утверждениями, уважаемый Алан, я согласиться могу только частично.
Уже в 1884 году Бём-Баверк в своей «Истории и критике теорий прибыли с капитала» завязал полемику с первым томом «Капитала», а на появление третьего тома он отозвался обстоятельной антикритикой 1), основные мысли которой мы находим во втором издании его «Истории» 2). Он думал, что ему удалось доказать несостоятельность экономической теории марксизма, и возвещал с уверенностью о «начале конца теории трудовой ценности», которое якобы наступило с выходом третьего тома.
1) «Zum Abschluss des Marxschen Systems». Staatswissenschaftliche Arbeiten. Berlin 1896.
2) Böhm-Bawerk: «Geschichte und Kritik der Kapitalzinstheorien», 2-е издание. Insbruck, 1900.

В СРЕДЕ СОВЕТСКИХ ПОЛИТЭКОНОМОВ (ОРТОДОКСАЛЬНЫХ) СЧИТАЛОСЬ, ЧТО БЁМ-БАВЕРКУ БЫЛА НАНЕСЕНА СОКРУШИТЕЛЬНАЯ КРИТИКА В РАБОТЕ Р. ГИЛЬФЕРДИНГА «БЁМ-БАВЕРК КАК КРИТИК МАРКСА» (ВЕНА, 1904), А ТАКЖЕ В РАБОТЕ «ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЭКОНОМИЯ РАНТЬЕ» Н. БУХАРИНА (1919).
Примеры того, как одна проблема «конвертируется» в другую, привожу ниже:
1-й пример.
О. Ананьин, кандидат экономических наук, зав. кафедрой экономической методологии и истории ГУ–ВШЭ,руководитель Центра ИЭ РАН в своей статье «Карл Маркс и его «Капитал»: из девятнадцатого в двадцать первый век» писал, в частности, следующее:

«Большая часть критики в адрес экономической теории Маркса касалась двух тем: так называемого противоречия между I и III томами «Капитала» и закона, регулирующего динамику нормы прибыли. Обе темы существенно важны для теоретической системы Маркса: в первом случае речь идет о логическом единстве «Капитала», во втором — об одном из главных, к тому же эмпирически проверяемых, обобщений теории и одновременно основании философско-исторического вывода о преходящем характере капитализма. Оба случая объединяет, однако, то, что претензии к Марксу были оторваны от реального историко-научного контекста.
Вопрос о «противоречии» между томами «Капитала» возник из-за того, что равновесные рыночные цены определены в них по-разному: в I томе, согласно трудовой теории стоимости, эти цены пропорциональны затратам живого и овеществленного труда, а в III томе — в соответствии с понятием «цены производства» — пропорциональны сумме издержек производства и средней прибыли. Причем последняя версия отвечает стандартному подходу классической школы. Для Маркса это был аналитический прием: сначала стоимостные отношения рассматриваются для двухфакторной экономики с недифференцированными трудом и капиталом, затем вводится фактор дифференциации капиталов и конкуренции между ними — тогда и появляется более конкретное понятие цены производства.
Критика велась по двум линиям. Эмпирическая критика исходила из того, что фактические рыночные цены тяготеют к ценам производства (чего Маркс не отрицал), и на этом основании теорию III тома признавала эмпирически подтвержденной, а теорию I тома — опровергнутой. Логическая критика опиралась на возможность аналитического выведения цены производства без обращения к трудовым стоимостям и, соответственно, объявляла трудовую теорию стоимости логически избыточной.
В обоих случаях критика рассматривала трудовую теорию стоимости как гипотезу, объясняющую цену рыночного равновесия, и опровергала ее в одном случае как не подтвержденную эмпирически, в другом — как излишнюю теоретически. Между тем для Маркса трудовая теория стоимости — это не только объяснение равновесных цен и уж вовсе не гипотеза, подлежащая прямой эмпирической проверке. Свою теоретическую систему он строит по аналогии с гегелевской системой, стремясь объяснить с ее помощью общую логику функционирования и развития капитализма. Трудовая стоимость (наряду с потребительной) служит исходным пунктом всей системы. Трудовая субстанция пронизывает всю систему, включая и распределительные отношения, и воспроизводственные процессы, и накопление капитала. Это подход к интерпретации действительности, ракурс ее описания. Следует согласиться с нобелевским лауреатом Амартией Сеном, который подчеркивал, что трудовая теория стоимости — это описательная (а не метафизическая) теория в том смысле, что она описывает экономику с точки зрения личного деятельного участия людей в производстве товаров . В современной методологии науки подобные понятия принято относить к «жесткому ядру» научно-исследовательской программы — постулатам, не требующим доказательств. Их принимают или отвергают вместе со всей теоретической системой.
Словом, критики склонны были подменять объект анализа: вместо теоретической системы Маркса в целом — выхватывать ее элементы, проще интерпретируемые в терминах позитивистской науки» (КОНЕЦ ЦИТАТЫ).

2-й пример
Вот что написано в Экономическом словаре:

«После выхода III тома буржуазная политическая экономия пыталась найти противоречие между I и III томами «Капитала». Оно заключалось, по ее мнению, в том, что в I томе Маркс доказывал, что товары продаются по стоимости, а в III — что они не могут продаваться по стоимости. Особенно неистовствовал в этом отношении глава австрийской школы политической экономии Бем-Баверк. В дополнениях к третьему тому «Капитала», написанных Энгельсом, последний специально останавливается на полемике, разгоревшейся вокруг так называемого противоречия между I и III томами, и показывает, что буржуазные экономисты совершенно не поняли учения Маркса о цене производства».

И в первом, и в другом случае говорится о бём-баверковских противоречиях, а подразумеваются противоречия, якобы допущенные Марксом при изложении теории превращения стоимости товаров в цену производства.
Вы же дописались до того, что действительно утверждаете о марксовом противоречии между I и III томами и даже ставите в заслугу Марксу это противоречие, причем в форме противоречия между стоимостью/ценностью и ценой. До такого мог бы додуматься разве что ортодоксальный политэконом советского времени.

Чтобы меньше спорить, Вы можете привести пример хотя бы одного учебника по политической экономии времен СССР, в котором бы упоминалась «проблема трансформации».

С уважением,
В.К.

Не понял, почему Вы это меня просите, глубокоуважаемый Валерий? Я где-то утверждал, что эта "проблема" обсуждалась на страницах учебников?
Это Вы утверждали, что она "открыто", но "завуалированно" обсуждалась (mежду прочим, Вы так и не обьяснили, зачем её было вуалировать). А я писал, что противоречие между I и III томами - это гораздо более глубинная проблема.



Увы, не я первый написал о заслуге Маркса в анализе противоречия между абстрактным (Iтом) и конкретным (III том). До меня это сделали Зиновьев, Розенберг, Ильенков, Цаголов, и многие другие действительно гиганты политэкономической мысли. Если бы Вы читали их, а не полукухарок от политэкономии, то проблема противоречия между Iи III томами бы у Вас не сводилась к "трансформационной проблеме".

На страницах учебников по политэкономии «проблема трансформации» действительно не обсуждалась, как пишет Алан, но даже и не упоминалась, как писал я. Завуалированность же проблемы связана с тем, что никто после Борткевича (между прочим, его работу упоминал Ленин в работе «Карл Маркс») не смог показать (по крайней мере до середины 80-х гг., если учитывать «новую интерпретацию»), как могут выполняться одновременно два условия инвариантности Маркса при трансформации стоимостей товаров в цены производства. А если это так, то марксисты были вынуждены признать хотя бы в своей среде наличие ошибок в ІІІ томе «Капитала» у Маркса. Поэтому то они и молчали, если не считать «политэконома» Вальтуха, который доказывал, что закон стоимости действует и при капитализме.
10 лет назад проблема начала открыто обсуждаться марксистами и марксоведами на Международном коллоквиуме «Взаимоотношения между автором и издателем: Марксовы черновые рукописи второй и третьей книг "Капитала", их подготовка к печати Энгельсом и их издание в МЭГА», проведенном Берлинско-Бранденбургской академией наук 17-19 мая 1999 г. И вновь было продемонстрировано, что никто ничего не понимает из того, что написал Маркс в 9-ой главе ІІІ тома «Капитала» даже с учетом того материала, который выбросил (не использовал) Энгельс при работе над этим томом.

Что касается противоречия между абстрактным (I том) и конкретным (III том), то оно меня смешит.
Ведь Вы, Алан, в споре с Григорием сами приводили такой аргумент:

Сейчас Вы начали утверждать о наличии противоречия между I и III томами, как о гораздо более глубинной проблеме, чем «проблема трансформации». Следовательно, говоря словами Т. Смита, Вы понятия не имеете о систематической диалектике.
Утверждая же о том, что не надо трансформировать "вход", Вы понятия не имеете о том, что писал Маркс в III томе «Капитала». А писал он следующее:
«Первоначально предполагалось, что издержки производства товара равны стоимости товаров, потребленных при его производстве. Но цена производства данного товара для покупателя последнего является его издержками производства и может таким образом войти в образование цены другого товара в качестве издержек производства. Так как цена производства товара может отклоняться от его стоимости, то и издержки производства товара, в которые включена эта цена производства другого товара, могут быть выше или ниже той части всей его стоимости, которая образуется стоимостью входящих в него средств производства. Не следует забывать об этом модифицированном значении издержек производства, не следует поэтому забывать, что всегда возможна ошибка, если приравнять в какой-либо отдельной сфере производства издержки производства товаров к стоимости потребленных при их изготовлении средств производства» [т.25.ч.1, с.179-180].
Вы предлагаете приравнивать в какой-либо отдельной сфере производства издержки производства товаров к стоимости потребленных при их изготовлении средств производства, так как не трансформируете «вход». Маркс же указывает, что предлагаемое Вами приравнивание является ошибкой.
Я думаю, что нет необходимости отвечать на вопрос о том, кто прав: Алан или Маркс.

С уважением,
В.К.

Я рад, Валерий, что мне удалось развеселить Вас.
А теперь, если Вы уже успокоились, перечитайте моё сообщение. Я писал о противоречии как о заслуге, и специально указал на это. Понимаете разницу между "заслугой" и "недостатком"? Разница - колоссальная. Для тех кто не понимает диалектической логики "Капитала" противоречие - недостаток. Для тех, кто понимает - заслуга. Об этом и писал Т. Смит, которого я цитировал.
Другими словами, нет противоречия в его формально-логическом понимании (в чём обвиняли Маркса). Есть диалектическое противоречие - и это заслуга, то, что выделяет "Капитал" из тысяч других работ.

Кстати, глубокоуважаемый Валерий, прежде чем цитировать Маркса (или меня ), попытайтесь вникнуть в написанное, и понять, по какому поводу оно написано. Наберите в гугле "герменевтика".
Это же касается избитой цитаты (со множеством интерпретаций ) из IIIтома, которую Вы привели для того, чтобы задаться шекспиро-ленинским вопросом:

ГЕРМЕНЕВТИКА – 1) теория и методология истолкования текстов («искусство понимания»); 2) течение в философии 20 в.
Алан писал:

Так в чем же заслуга Маркса? В чем заключается диалектическое противоречие между І и ІІІ томами «Капитала»? Только не надо стращать диалектической логикой «Капитала». «Капитал», особенно первый том, писался, очевидно, для нормальных людей, от которых не требуется героических умственных усилий для понимания текста без бращения к работам Гегеля, за исключением, может быть, первого раздела.
Третий том «Капитала» — это особый случай, так как он представляет произведение, не завершенное самим автором. Энгельс умалчивает, почему Маркс не представил к печати вторую и третью книги. А ведь он уж точно знал подлинную причину.
В виде третьего тома Энгельс представил публике сырое произведение, с недоработками и т. п. Но это является не недостатком, а заслугой Энгельса, иначе мы бы до сих пор учились по книгам Д. Рикардо и др. подобных авторов.
Некоторые точки зрения:

«Интеллектуально и в особенности как теоретик он (Ф.Энгельс — В.К.) стоял значительно ниже Маркса. Нельзя даже быть уверенным в том, что он всегда понимал смысл его учения. Поэтому к его интерпретации следует подходить осторожно» [Шумпетер И. А. Капитализм, социализм и демократия. М.: Экономика, 1995].
«Друг, соратник, меценат Маркса, он был первым его вульгаризатором. ...Энгельс умел указать, упростить, пояснить и избежать того, что ему казалось слишком спорным. В последний период жизни Маркса, почти затворнический, был его глашатаем. В общем, он осуществил переформулирование, которое позволило марксизму распространиться» [Альбертини Ж.-М., Силем А. Понимать экономические теории. Маленький справочник больших течений.– М.: Аристей, 1996. –С.104].

С уважением,
В. К.
P.S. Да, кстати, Вы Алан, цитируя цитированное, убрали из цитаты следующее:
When Volume III was furst published, many of Marx's critics claimed to see a logical contradiction between Volume I ... and volume III. This objection could only have been formulated in circles where even a minimal understanding of ... sistematic dialectical theory was lacking." p.167

Смысл написанного : о "противоречии между первым и третьим томами" могут говорить лишь те, кто понятия не имеет о систематической диалектике.
Почему Вам не понравилась эта часть цитаты понимают, очевидно,многие.

Вот еще одна точка зрения на проблему:
"Такой способ прочтения Маркса неизбежно подводит к так называемой "проблеме трансформации", являющейся одним из самых острых вопросов марксистской политической экономии. Как известно, в первом томе "Капитала" Маркс раскрывает структуру эксплуатации в терминах "прибавочной стоимости": грубо говоря, это несоразмерность между стоимостью самой рабочей силы как товара (выражаемой в зарплате рабочих) и стоимостью товаров, произведенных этой рабочей силой. Разница между вторым (стоимостью товаров) и первым (стоимостью рабсилы) изымается из рабочего процесса капиталистами и служит источником аккумуляции капитала. В первом томе Маркс ведет свои рассуждения на очень высоком уровне абстрагирования, описывая структуру капиталистического общества как единого целого. Однако в третьем томе "Капитала" Маркс пытается писать о конкретных капиталистических предприятиях и о конкретных механизмах ценообразования и распределения дохода. Как преодолеть расстояние между такой абстракцией, как "стоимость"/"ценность", и реальными ценами на реальные потребительские товары? И как пройти путь от такой абстракции, как "добавочная стоимость", до реального дохода? Хорошо известно, что математическая модель Маркса, описывающая эту "трансформацию", неверна и что эта проблема вообще не имеет математического решения (соответствующие уравнения могут быть решены только при очень специальных, ограниченных и нереалистичных условиях); вот почему Маркс (как и Рикардо, пытавшийся сделать это до него) так и не смог их решить. Многие критики увидели в этой неудаче проявление неустранимых противоречий в концепции Маркса; экономисты-неоклассики сделали вывод, что неосуществимость трансформации лишний раз подтверждает, что "стоимость", "прибавочная стоимость" и "эксплуатация" - вообще нерелевантные понятия и что лучший способ понимать экономику состоит в том, чтобы не выходить за рамки таких категорий, как цены и доходы.

Я недостаточно компетентен, чтобы обсуждать всю историю проблемы трансформации, для чего пришлось бы проанализировать многочисленные попытки специалистов по политической экономии марксистской ориентации установить соотношение между стоимостью/добавочной стоимостью, с одной стороны, и ценами/доходами, с другой, вместо того чтобы полностью отказаться от "абстракций" ("ценностей") в пользу "конкретики" (то есть цен и доходов). (Существует еще неорикардианство Пьеро Сраффа, в котором я плохо разбираюсь, но знаю, что в нем возрождается подход к национальной и мировой экономике как к системам; неорикардианцы выступают против атомизма микроэкономики и маргиналистских подходов.) Суть дела не в корректировке математических формул Маркса (которая, впрочем, и не может быть произведена, учитывая общие предпосылки проблемы), а в проблематизации самих этих предпосылок. На мой взгляд, дело осложняется тем, что сама постановка проблемы трансформации ценностей в цены возможна лишь в том случае, если мы рассматриваем капитализм как закрытую синхронную систему, пребывающую в состоянии равновесия. Из этой предпосылки и исходит, в сущности, большинство экономистов, принадлежащих как к классическим, так и к неклассическим школам. Однако в других разделах "Капитала" Маркс утверждает, что такой подход совершенно неадекватен, поскольку капитализм - это процесс, который по необходимости развертывается во времени и, стало быть, никогда не находится в состоянии равновесия. По мысли Маркса, кризисы составляют неотъемлемую часть капиталистической системы. Они возникают не в результате простых аберраций или временных отступлений от сбалансированных норм (как полагают по сей день экономисты-неоклассики), но внутренне присущи капитализму как таковому. Они представляют собой не только результат оборота капитала, но и являются его движущей силой. Кризисы неизбежны из-за фактора времени. Если что-то и следует считать нормами капиталистического хозяйства, так это кризисы и экономические циклы; равновесие - это фиктивная идеализация, пустая абстракция, причем даже не слишком полезная. Нет никакого резона предпочитать математические абстракции неоклассической экономики (которые, как я отметил в другом месте, возникли в XIX веке вследствие проецирования на сферу экономики не вполне адекватных представлений доквантовой и дорелятивистской физики) "трансцендентальным" абстракциям, выработанным Марксом.

Если взглянуть на капиталистическое производство и обращение товаров как на процесс, происходящий во времени (то есть увидеть его в аспекте диахронии, а не синхронии), то проблема трансформации станет не столько неразрешимой, сколько нерелевантной. Если будущее остается открытым, подверженным случайностям и, по большому счету, непредсказуемым, то товары могут остаться нераспроданными и предпосылка баланса перестанет выполнять роль эффективной рабочей гипотезы; то, что Каратани, следуя марксистской традиции, называет "торговыми циклами" - чередованием по столь привычной для нас модели "бум-спад", - всегда присутствует в капиталистической экономике, но не в виде конечных эмпирических данностей, а в виде тенденций (иными словами, они суть то, что Маркс называет "тенденциальными" процессами ["tendential" processes]: они не являются ни предсказуемыми, ни неизбежными, поскольку существуют противоборствующие факторы, которые всегда могут свести их на нет или обернуть в другую сторону; однако тенденции, создающие условия для протекания этих процессов, имманентны для капиталистической системы как таковой). Поэтому Каратани утверждает, что стоимость и прибавочная стоимость - в том виде, в каком они постулируются в первом томе "Капитала", - представляют собой трансцендентальные условия возможности капитализма. Стоимость и прибавочная стоимость суть предпосылки, которые делают возможным эмпирический процесс получения капиталистами прибыли. Но ни стоимость, ни прибавочная стоимость сами по себе не относятся к разряду таких вещей, с которыми мы можем столкнуться в реальной жизни. Эмпирически мы сталкиваемся только с ценами и доходами. "Таким образом, - пишет Каратани, - отстаиваемый экономистами-неоклассиками тезис о том, что стоимость и прибавочная стоимость являются фиктивными понятиями, полностью соответствует представлениям, характерным для обыденного сознания" (с. 242). (Это не означает, что люди, живущие при капитализме, являются носителями "ложного сознания"; вернее будет сказать, что - как выразился бы Жижек - "идеология" цен и доходов сама по себе является объективной частью социальной реальности; ниже мне придется еще раз коснуться этого вопроса.)

Исходя из вышесказанного, Каратани делает вывод, что часто отмечаемое "несоответствие" между первым и третьим томами "Капитала" очень похоже на то, что отмечается в связи с Кантом, "в первой Критике которого проблема субъекта трактуется в общем виде, в то время как в третьей Критике разрабатывается тема множественных субъектов" (с. 243). Сходным образом Маркс в первом томе имеет дело с капиталом в целом, а в третьем - с механизмами функционирования отдельных капиталов. Первый том "Капитала" (как и первая Критика Канта) посвящен универсальной структуре: трансцендентальным условиям возможности всякого опыта. Третий том (как и третья Критика) - единичному опыту и тому, как перейти от этих множественных сингулярностей к трансцендентальным условиям, которые их генерируют и предопределяют. В третьем томе Маркс "имеет дело с множественными капиталами, задаваясь в то же время трансцендентальным вопросом: как это эмпирически возможно, что они претворяются в доходы или в норму прибыли?" (с. 243).

Если в третьей Критике рассматривается антиномия между 1) универсальной природой эстетического суждения (тот факт, что оно претендует на универсальную значимость) и 2) безосновной сингулярностью любого индивидуального эстетического суждения (тот факт, что оно не может апеллировать, с целью получить подтверждение, к какой бы то ни было "высшей инстанции"), то в третьем томе "Капитала" рассматривается антиномия между 1) обоснованием цены ценностью, а дохода - прибавочной стоимостью (тезис: Рикардо) и 2) независимостью цены от ценности и дохода - от прибавочной стоимости (антитезис: Бейли)".

На мой взгляд, это типичная современная точка зрения, базирующаяся на уверенности в том, что математическая модель Маркса, описывающая "трансформацию", неверна и что эта проблема вообще не имеет математического решения (соответствующие уравнения могут быть решены только при очень специальных, ограниченных и нереалистичных условиях).
Мною было показано, что проблема имеет четкое математическое решение, для реализации которого не требуются сложные математические методы.
Поэтому я предвижу, что со временем указанная точка зрения уйдет в небытиё.

С уважением,
В.Калюжный

Еще одна точка зрения на проблему трансформации
изложена в статье Бодриков М. Трудовая теория ценности: проблемные вопросы и историческое значение // Вопросы экономики". – 2008. - № 4.

В истории трудовой теории ценности ничто не порождало так много споров, как вопрос о влиянии прибыли на свойства товарного обмена(20). Суть так называемой "трансформационной проблемы" заключается в том, что при логическом и историческом "восхождении" от модели простой товарной экономики, в которой каждый участник обмена товаров создает их своим трудом, к модели капиталистической товарной экономики, основанной на системе наемного труда и мотиве прибыли, цены "стоимостного" (ценностного) типа преобразуются в цены производства. Формальное отличие между двумя типами цен состоит в способе выражения нормы прибыли. В ценностных ценах (1) прибыль нормируется по затратам первичных ресурсов (в данном случае - по фонду оплаты труда), в ценах производства - по всем затратам производства. Первая модель излагается К. Марксом в I томе "Капитала", где постулируется всеобщий характер ценностной эквивалентности товарообмена, а вторая модель - в III томе, где обмен по ценам производства называется более развитым производственным отношением по сравнению с обменом по ценности. Из-за этого публикация черновиков третьего тома Ф. Энгельсом привела в смятение(21) марксистов и вызвала восторг в рядах их противников.
Основные усилия последних сосредоточились на доказательстве логического противоречия между двумя моделями. При равенстве сумм ценностных цен сумме цен производства массы прибыли в обеих моделях не равны друг другу. Тогда же, когда удается обеспечить равенство суммарных прибылей, нарушается соответствие сумм цен, а значит, и пропорций товарообмена(22). Параллельно опровергалось историческое существование простой товарной экономики(23). В обоих случаях обосновывался общий вывод об ошибочности трудовой теории ценности. Оправившиеся после шока защитники марксизма обратились к поиску способов непротиворечивого решения задачи трансформации цен. В локальных сражениях по поводу вновь предлагаемых и вновь опровергаемых решений участвовало такое количество экономистов, что одно только перечисление имен займет увесистый том(24). Для многих из них она превратилась в главный предмет профессиональных занятий.
Но как это обычно и бывает в науке, длительные безрезультатные поиски решения какой-либо проблемы рано или поздно приводят к осознанию того, что, возможно, она просто неправильно сформулирована. В рассматриваемом вопросе ошибки происходят по причине несопоставимости условий двух моделей, смешиваемых из-за неверного определения первичных ресурсов. В самом деле, простая товарная экономика - это модель производства с одним первичным ресурсом - самозанятым предпринимателем. В ней отсутствуют абсолютно ограниченные материальные ресурсы и наемный труд, а все производственные процессы имеют одинаковую длительность, равную периоду товарного обмена. При данных предположениях существует только один вид дохода - трудовой, а прибыль не может возникнуть даже из эксплуатации, поскольку единственный авансируемый ресурс является собственностью предпринимателей.
Иные условия описывает модель капиталистической экономики. Ее отличия не исчерпываются появлением наемного труда, как принято полагать. Если бы проблема сводилась только к этому, то модель цен производства следовало бы отвергнуть по той простой причине, что прибыль нельзя нормировать по промежуточному продукту. Предпосылка наемного труда приводит к делению национального дохода на заработную плату и прибыль, но корректное нормирование последней должно вестись только по фонду оплаты труда, представляющему собой бюджетное ограничение предпринимателя. Следовательно, возникновение рынка труда не способно само по себе привести к образованию цен производства. Требуется также, чтобы все ресурсы стали первичными или, иначе, чтобы продукты данного периода поступали в производственное потребление в следующие периоды. Только в этом случае ценность покупаемых средств производства входит в бюджетное ограничение предпринимателя и учитывается в расчете прибыли.Однако отсюда не следует никаких выводов о ценовой трансформации, так как изменился объект моделирования: вместо модели с одним первичным и несколькими промежуточными ресурсами рассматривается модель с одними первичными ресурсами. К тому же вторая модель также не подходит на роль общего случая, так как не всегда промежуточное потребление продуктов действительно отсутствует. А главное - ценностные цены и цены производства нельзя противопоставлять друг другу как самостоятельные типы цен - и те и другие представляют собой лишь частные выражения общей формулы (1).
Таким образом, задача логически непротиворечивого описания "процесса трансформации цен" является ложной. И даже если будет предложено некое формальное ее решение, оно не будет иметь никакого смысла. В этом качестве "трансформационная проблема" чем-то напоминает поиски магического вещества в химии и вечного двигателя в физике. Что и как ни смешивай - "философский камень"- не получается, какие и куда грузики ни вешай - колесо все равно останавливается. Наверное, все науки переживают одинаковые стадии развития. И, похоже, экономическая наука находится только в самом начале пути, раз позволяет себе такую роскошь, как вера в мифы.

1 - Историки экономической мысли склонны видеть в классических апелляциях к труду лишь "расхожую фразу и удобный аргумент в борьбе с меркантилистским мышлением" (Блауг М. Экономическая мысль в ретроспективе. М.: Дело, 1994. С. 47) или "лицемерную банальность, могущую означать все или ничего" (Шумпетср II. А. История экономического анализа. СПб.: Экономическая школа, 2001. Т. 1. С. 405 -40(0. В лучшем случае за ними признается некое подобие "эмпирического утверждения" (Стиглер, Джорж. Рикардо и 93% - ная трудовая теория ценности //Вехи экономической мысли. Теория потребительского поведения и спроса. Т.3. Под ред. В.М.Гальперина.- СПб.: Экономическая школа. 1999, c. 162-177 С. 169) или "теоремы аппроксимации" (Шумпетер И. А. Указ. соч. Т. 2. С. 778).
21 - Впечатление русских марксистов от третьего тома "Капитала" хорошо передает рецензия: Булгаков С. Н. Третий том "Капитала" К. Маркса (От марксизма к идеализму. Статьи и рецензии. 1895-1903. М.: Астрель, 2006. С. 31-5:1
22 - Первая дискуссия по трансформационной проблеме состоялась еще до публикации третьего тома "Капитала" в связи с объявленным (в предисловии ко II тому) Ф. Энгельсом "конкурсом" на ее решение. Формальный анализ трансформационной проблемы начинается с известных, но до сих пор недоступных па русском языке трех статен В. фон Борткенича, модель трехсекторной экономики которого длительное время (до появления моделей межотраслевого анализа) служила основным инструментом ее изучения.
23 - Характерное обсуждение состоялось на страницах "The Economic Journal": Morishinui A/., Catcrphorcs G. Is There an "Historical Transformation Problem"? (1975. Vol. 85, No .338. P. 309-328); Meek R. L. Is There an "Historical Transformation Problem"? Л Comment (197(>. Vol. 86, No 342. P. 342 - 347); Morisliinia M., Caterpliores G. The "Historical Translormai.ion Problem": Л Reply (1976. Vol. 86, No 342. P. 348 - 352). Историческое опровержение простого товарообмена, пожалуй, единственный позитивный итог изучения загадки "трансформации".
24 - Опубликовано немало обзоров основных рубежей обороны "трансформационной проблемы". Среди последних: Desai M.The Transformation Problem /'/ Journal of Economic Surveys. 1988. Vol. 2, No 4. P. 295-333; Folcy D. Recent Developments in the Labor Theory of Value // Review of Radical Political Economics. 2000. Vol. 32, No 1. P. 1-39; Bicri D. The? Transformation Problem: A Tale of Two Interpretations //' Интернет-ресурс: Munich Personal RcPEc Archive (mpra.ub.uni-mucnchcn.de), 2007. В России последняя серьезная публикация на эту тему, хотя и датируется 1990 годом, не потеряла своего значения: Мелкумян В. Современные буржуазные и леворадикальные интерпретации теории стоимости и цены производства К. Маркса // Вопросы экономики. 1990. N 5. С. 93 - 104. Кроме того, доступна статья в сокращенном русском издании "Нового Пэлгрсйва": Глин Э. Марксистская экономическая теория // Экономическая теория / Под. ред. Дж. Итуэлла, М. Милгсйта, П. Ньюмена. М.: ИНФРА-М, 2004. С. 529 - 541. Открытое обсуждение проблемы ведется на интернет-сайте "Социнтегрум" (http://www.socintegrum.ru).

Не знаю как кто, но я не согласен с точкой зрения М.Бодрикова. Все дело, однако, в трактовке понятия "общественный продукт" и различении этапа первоначальной трансформации. Тем не меее, Бодриков М. прав в том смысле, что проблема неправильно сформулирована, начиная с Борткевича, но вот как неправильно, Бодриков конечно не видит. Он всего лишь считает, что "ошибки происходят по причине несопоставимости условий двух моделей, смешиваемых из-за неверного определения первичных ресурсов".

С уважением,
В.К.

P.S. Мною внесены некоторые корректировки в текст статьи Бодрикова М., опубликованной в Интернете. Но некоторые опечатки еще остались.

И еще одна точка зрения на проблему трансформации
изложена в статье Левина, И. Проблема трансформации: сравнительно-исторический анализ подходов и решений // Вопросы экономики. - 2008. - № 9. - С. 123-139.

«Стремясь выявить природу капиталистического способа производства, Маркс в первом томе "Капитала" вводит понятие стоимости как один из ключевых аспектов товара, представляющего собой предельную абстракцию капитализма, а следовательно, начальную точку капиталистического развития, содержащую в себе источники его противоречий и их снятия. После того как в первом томе "Капитала" был проанализирован процесс капиталистического производства, а во втором - процесс обращения, Маркс вводит понятия "издержки производства" и "цена производства". В третьем томе анализ ведется преимущественно с использованием этих категорий. Таким образом, возникает вопрос о трансформации стоимости в цену производства.
С формальной точки зрения эта трансформация сводится к следующей сугубо математической процедуре. Издержки производства определены как "часть стоимости товара, возмещающая цену потребленных средств производства и цену примененной рабочей силы" [2]. Их величина равна сумме постоянного и переменного капитала, то есть с + v. После того как Маркс вводит понятие нормы прибыли [3] и рассматривает процесс формирования средней нормы прибыли под воздействием конкуренции, он обсуждает категорию "цена производства", представляющую собой сумму издержек производства и средней прибыли" [4]. Определенная таким образом цена производства равна стоимости только в отраслях со среднеобщественным органическим строением капитала, а в общем случае цены производства отклоняются от стоимостей соответствующих товаров. Например, в отраслях, где органическое строение капитала превышает среднее, цены производства выше стоимостей [5].
Тем не менее на основе предпосылки о том, что постоянный капитал приобретается по своей стоимости, Маркс показывает, что для экономики в целом сумма прибавочных стоимостей равна сумме прибылей, а сумма стоимостей равна сумме цен производства. Эти два равенства позднее были названы двумя "постулатами инвариантности". Однако сам Маркс подчеркивает, что проблема становится намного сложнее, если постоянный капитал приобретается не по стоимости, а по отклоняющейся от нее цене производства. Он не рассматривал этот более сложный случай подробнее - то ли потому, что ему не хватило на него времени, то ли потому, что он считал его делом второстепенной важности. Как будет показано ниже, впоследствии это послужило основой для критики всей теории Маркса.
Тот факт, что в третьем томе "Капитала" Маркс ввел категорию цены производства, положил начало дебатам о так называемой проблеме трансформации, состоящей в том, что если постоянный капитал учитывать не по стоимости, а по цене производства (что представляется разумным, поскольку он не обязательно приобретается по стоимости), то один из постулатов инвариантности не выполняется. Иными словами, либо сумма цен производства не равна сумме стоимостей, либо сумма прибылей не равна сумме прибавочных стоимостей для экономики в целом. Иногда проблему трансформации понимают как проблему поиска набора величин, способных сделать стоимости пропорциональными ценам производства (которые соответствуют установлению единой нормы прибыли в экономике)».
2 Маркс /С., Энгельс Ф. Соч. Т. 25, ч. 1. С. 30.
3 При наличии предпосылок о том, что период обращения всех компонентов капитала равен периоду, для которого вычисляется норма прибыли, норма прибыли равна отношению прибавочной стоимости к капиталу, использованному в процессе производства, то есть s/(c+v), где под использованным капиталом понимается весь переменный капитал (v) и та часть постоянного капитала, стоимость которого переносится на товар за данный период времени (с). (Если ослабить эти предпосылки, то формула получается более громоздкой.) В отличие от нормы прибыли, норма прибавочной стоимости равна отношению прибавочной стоимости к стоимости рабочей силы, то есть s/v.
4 Маркс К., Энгельс Ф. Указ. соч. С. 171.
5 Там же. С. 179.

И.Левина в общем-то правильно пишет: «. . . сам Маркс подчеркивает, что проблема становится намного сложнее, если постоянный капитал приобретается не по стоимости, а по отклоняющейся от нее цене производства». Однако она не учитывает, что такая постановка вопроса противоречит положениям Борткевича и его последователей, которые до сих пор утверждают, что и переменный капитал должен приобретаться не по стоимости, а по такой цене производства, при которой не произошло бы изменения реальной заработной платы. Следвательно, B.Левина противопоставляет условия первоначальной трансформации Маркса "постулатам инвариантности" его критиков.

С уважением,
В. К.