Здравствуйте, уважаемый Григорий!Григорий писал(а):
Если рассматривать проблему трансформирования в экономике с металлическим обращением (деньги - серебро, например) и аккуратно просчитать все цены для случая простого воспроизводства, то окажется, что в общем случае ни одно из "условий инвариантности" выполняться не будет. Даже если ставить проблему как это сделано сторонниками "new solution", даже если требовать равенства ЛИШЬ конечного продукта в ценах обмена по стоимости и ценах производства - даже в такой постановке ни одно из требований инвариантности не будет выполняться. Иллюзия выполнения хотя бы одного постулата инвариантности возникает за счёт того, что из рассмотрения выведено производство товара, выполняющего функции всеобщего эквивалента (серебра, в качестве денег). Вы может сами в этом убедиться. Возьмите произвольную матрицу прямых материальных затрат, включив в эту матрицу товар, выполняющий функции денег (серебро) и возьмите произвольный вектор прямых затрат живого труда. Потом определите по этой матрице прямые цены (цены обмена по стоимости) и цены производства - те и другие, выраженные в серебре. И обнаружите, что ни при какой ставке оплаты труда не будет выполняться ни одно из требований инвариантности проблемы трансформирования - ни в Марксовой постановке этой проблемы, ни в постановке "new solution". Проблема не имеет решения для общего случая экономики с металлическим обращением.
Необходимо учитывать, что Маркс, рассматривая механизм трансформации, абстрагировался от металлического обращения, как от анахронизма. Уж никто, как Маркс, знал о чисто символическом характере металлических денежных знаков:
«Металлическое содержание серебряных и медных знаков произвольно определяется законом. В обращении они снашиваются еще быстрее, чем золотая монета. Их монетная функция становится поэтому фактически совершенно не зависимой от их веса, т. е. от всякой стоимости. Монетное бытие золота окончательно отделяется от его стоимостной субстанции. Благодаря этому вещи, относительно не имеющие никакой стоимости, — бумажки, получают возможность функционировать вместо золота в качестве монеты. В металлических денежных знаках их чисто символический характер еще до известной степени скрыт. В бумажных деньгах он выступает с полной очевидностью. Как видим, ce n'est que le premier pas qui coute [труден лишь первый шаг].
Мы имеем здесь в виду лишь государственные бумажные деньги с принудительным курсом. Они вырастают непосредственно из металлического обращения» (т.23, с.137).
«Бумажные деньги являются знаками золота, или знаками денег. Их отношение к товарным стоимостям состоит в том, что последние идеально выражаются в тех самых количествах золота, которые получают в бумажках чувственно воспринимаемое символическое выражение. Бумажные деньги лишь постольку знаки стоимости, поскольку они являются представителями известных количеств золота, а количество золота, как и всякие другие количества товаров, есть в то же время количество стоимости» (т.23, с.139).
Итак, ясно, что экономика отдельной страны может функционировать, опираясь на бумажные деньги. Правда, Маркс учитывал еще такое явление, как кредитные деньги.
«Мы имеем здесь в виду лишь государственные бумажные деньги с принудительным курсом. Они вырастают непосредственно из металлического обращения. Наоборот, кредитные деньги предполагают условия, которые нам, пока мы остаемся в пределах простого товарного обращения, еще совершенно неизвестны. Только мимоходом отметим, что, подобно тому как бумажные деньги в собственном смысле этого слова возникают из функции денег как средства обращения, естественный корень кредитных денег составляет функция денег как средства платежа» (т.23, с.137).
Самое забавное состоит в том, что в мире был только один экономист, который правильно понимал сущность кредитных денег, разъясненную Марксом. Это — Ялмар Горас Грили Шахт.
http://samlib.ru/m/murawxewa_elena_alek ... haht.shtmlДетище Ялмара Шахта —
векселя «МЕФО». Это векселя, выпускавшиеся Рейхсбанком в период Третьего рейха, с целью финансирования вооружений.
Это происходило в ситуации отсутствия финансовых резервов. Векселя «МЕФО» были гарантированы государством, принимались всеми немецкими банками и учитывались затем Рейхсбанком для печатания ничем не обеспеченных банкнот. Векселя «МЕФО» были предназначены исключительно для перевооружения экономики Германии и не отражались ни в бюллетенях Национального банка, ни в государственном бюджете, что позволяло сохранять в секрете масштабы перевооружения.
Векселя формально выдавались созданной Шахтом компанией МЕФО (MEFO, нем. Metallurgische Forschungsgesellschaft, m.b.H.). На самом деле компания не вела никакой деятельности, и являлась просто финансовым механизмом.
К сожалению, и сейчас в мире нет финансиста, который внятно бы разъяснил гениальные финансовые механизмы Ялмара Шахта на основе кредитных денег.
Вот некоторые проблески понимания.
http://www.jewishvirtuallibrary.org/jso ... hacht.htmlЧто касается проблемы для общего случая экономики с металлическим обращением, то такая постановка надуманная, хотя и имеет право на существование. Кстати, критикуя Борткевича, Марк Блауг писал:
«Взяв только одну страницу из книги Рикардо, Борткевич установил тождество предметов роскоши и золота и отсюда сделал вывод о том, что цены в денежном выражении суть проявления трудовой ценности золота. Применение решения Борткевича к данной системе стоимостей создает видимость, будто совокупная прибавочная ценность равна суммарной прибыли, хотя при этом “сумма стоимостей” неизбежно отклоняется от “суммы цен”. <…>
Если бы Борткевич последовал за Рикардо до конца, он пришел бы к выводу, что товары рабочего потребления могут служить в качестве “неизменной меры стоимости”, принимая y = 1 и q2 = q0. И в самом деле, это одно из строгих допущений, необходимых для того, чтобы сумма ценностей оказалась равной сумме цен» [1].
[1]. Блауг, М. (1994) Экономическая мысль в ретроспективе. – М. : "Дело Лтд", 667 с.
— с.214-215.
С уважением,
Валерий
P.S. Для финансирования программы общественных работ, включавших прежде всего строительство автобанов, а также для грандиозных планов военного строительства нужно было изыскивать средства, и в этом деле Яльмар Шахт показал чудеса изобретательности. Шахт пошел путем создания подставных фирм. Было организовано товарищество с ограниченной ответственностью Metallurgische Forschungsgesellschaft (сокращенно "Мефо"). Исходя из названия, можно было предположить, что компания как-то связана с металлургией, но впечатление было обманчивым, поскольку, кроме вывески, эта фирма не располагала ничем. Тем не менее деньги бурно развивавшихся оборонных предприятий приходили на счет "Мефо". Взамен оборонка получала долгосрочные векселя (так называемые мефо-векселя), гарантом которых выступал Рейхсбанк. "Мефо-векселя" принимались всеми банками страны, что позволяло тайно финансировать военную промышленность путем скрытого вздувания национального долга.
Рост оборонной промышленности привел к оживлению других отраслей экономики, и вскоре в Германии вместо проблемы безработицы возникла проблема нехватки рабочих рук. Сырья германской экономике также хронически не хватало, и Шахт озаботился созданием системы внешней торговли, при которой промышленность получала бы то, что ей необходимо, а торговое сальдо оставалось бы положительным.
11 сентября 1934 года Яльмар Шахт представил некий "новый план", смысл которого сводился к следующему: покупать меньше, а продавать больше. Вся внешняя торговля была поставлена под контроль государства: специальные надзорные органы следили за тем, чтобы из страны не вывозились товары стратегического назначения и чтобы ввозилось лишь то, что действительно необходимо.
Для поддержания баланса между импортом и экспортом Шахт придумал систему так называемых "счетов АСКИ". АСКИ расшифровывалось как "особые счета для внутренних расчетов с иностранцами". Система действовала так: зарубежной компании разрешали ввезти в Германию определенное количество какого-либо товара при условии, что эта компания согласится получить платеж в форме кредита в немецкой валюте, который будет положен на особый счет в немецком банке. Деньги с этого счета могли быть использованы только на закупку германских товаров и только для вывоза в ту страну, откуда фирма-импортер завозила свои товары. Таким образом Германия стремилась, ввозя сырье, импортировать только промышленные товары. С помощью подобных мер Шахт привязал к Германии экономику менее развитых стран Юго-Восточной Европы, прежде всего Венгрии и Румынии (но также и Турции), которые в условиях мирового экономического кризиса просто не могли найти другого рынка сбыта кроме рейха.
http://www.kommersant.ru/doc/526638