Валерий писал(а):
Удалось найти работу А. Чаянова Понятие выгодности социалистического хозяйства (опыт построения безденежного учета советских хозяйств). – М.: 1917.
http://www.runivers.ru/upload/iblock/f8 ... ov%203.pdf А вот мой комментарий на статью Б.Бруцкуса от 12.01.14г. Извиняюсь, что даю в натуре, а не в ссылке. Не знаю, как это сделать, если статья находится в папке "Мои документы".
Комментарий к статье Бруцкуса Б. «Социалистическое хозяйство».
Статью читал с огромным удовольствием. Но, зоркое око марксиста, не приемлющего как около-марксистского, так и внутри-марксисткого бреда, сразу начало выискивать изъяны в мышлении автора. Несогласие возникло уже при чтении пролога к статье : «Сегодня критиковать социалистический тип хозяйствования очень просто, ошибки, совершенные за 70 лет видны, уже практически нет достойных оппонентов, которые могли бы защитить ушедший строй, тем более, что сегодня это уже не наказуемо…». Ничего подобного на самом деле нет. Не только в России нет понимания причин краха СССР, но и за рубежом. Уж на что китайцы ушлый народ – но и те не поняли и идут к краху в свою очередь.
Статья огромна по размеру. Соответственно и комментарий в принципе должен быть соразмерен ей, если комментировать каждый ее абзац. Но в этом нет нужды. Памятуя, что «краткость сестра таланта», постараюсь следовать этому мудрому изречению без ущерба для качества комментария.
Совершенно не согласен с автором в том, что «Марксизм не разработал теорию социалистического хозяйства…». Марксизм разработал теорию социалистического хозяйства, но не оформил ее в самостоятельную книгу.
Совершенно согласен в том, что «Марксистский социализм прежде всего не является социализмом мелких общин, это социализм в крупном масштабе – государственный, национальный (да, по-ленински - это страна-фабрика, функционирующая по одним правилам для всех ее цехов. Но не государственный и национальный. Социализм, как и капитализм, интернационален по своей сути. Приставка «государственный» может быть применима лишь в сочетании со словом «капитализм», потому что есть разница между частнохозяйственным и государственным капитализмом. А социализм, как строй – один на всех. В данном случае я не имею в виду мысль Маркса о необходимости ликвидации государства при социализме – эта мысль из разряда внутримарксистского бреда. В условиях вражеского окружения социалистическая страна-фабрика не сможет противостоять его натиску без армии, хотя бы. А армия – это атрибут государства. Само собой разумеется, что социалистическое государство – это полный антипод капиталистического государства. Но не будем заострять на этом внимание, так как это понятно и без особых политэкономических знаний.
«Он (социализм – А.Г.) отрицает рынок и рыночные цены как регуляторы распределения производительных сил. Этот способ регулирования капиталистического хозяйства с точки зрения марксизма является несостоятельным; марксизм постоянно подчеркивает «анархию капиталистического производства, непременно приводящую к периодическим кризисам»». Да, при социализме при наличии в стране-фабрике единого планового начала нет нужды в соревновании между капиталистами за величину прибыли, получаемой путем воровства рабочего времени у наемных работников. А объяснение марксизмом периодических кризисов только «анархией капиталистического производства» является всего лишь его недоработкой, устраненной мною написанием статьи «Реквием по либеральной модели экономики». Если коротко, то причиной «кризисов перепроизводства» является инфляция (вздутие стоимости производства товара). Не надо путать инфляцию, о которой я говорю, с той инфляцией, которую нам время от времени в цифрах дают власти. Это индекс потребительских цен, а не инфляция в марксистском понимании.
«Подобно рыночным ценам, и другие категории капиталистического хозяйства теряют при социализме свое значение; в социалистическом обществе нет ни заработной платы, ни прибыли, ни ренты, ибо в нем все работают и получают полный продукт своего труда без вычета нетрудовых элементов дохода. Социалистическое общество признает издержки производства лишь в одной форме – в форме затраты труда; количество же этой затраты измеряется временем. Труд, и только труд, обладает ценностеобразующей силой даже в капиталистическом обществе – так утверждает Маркс в первом томе «Капитала»; тем более это положение справедливо для социалистического строя». Должен констатировать, что автор знает только отдельные положения марксизма, но не знает марксизм в целом. Да, при социализме нет ни прибыли, ни ренты. Но заработная плата продолжает иметь место, но в иной форме. Для дальнейшего комментирования статьи я должен напомнить Закон стоимости Маркса: «Стоимость производства продукта труда – это денежное выражение общественно необходимых затрат труда». Математически Закон стоимости Маркса представлен уравнением w = c + v + m. В этом уравнении «с» - это стоимость прошлого труда, овеществленного в израсходованных на производство продукта труда средствах производства. В «с» входят и амортизационные отчисления. Поэтому говорить о том, как это сделал автор, что капитал можно «проесть», не справедливо даже для случая простого воспроизводства. «Проедание» капитала очень часто имеет место в нынешней российской экономике, когда «новые русские» капиталисты не закладывают в «с» амортизационные отчисления для снижения издержек производства и увеличения за этот счет прибыли. Но это временщики, желающие хапнуть побольше прибыли и свалить за границу – а дальше, хоть трава расти на изношенном до основанья заводе или фабрике. Принимать их во внимание при серьезном политэкономическом исследовании не будем. Надо понимать, что «с» называется в марксизме еще и фондом возмещения, никакого отношения не имеющего к заработной плате. Фонд возмещения – это, кроме амортизационных отчислений на реновацию основных фондов, еще и продукция незавершенного производства. Поясню на примере. Рабочие автозавода 31 декабря закончили работу и ушли праздновать Новый год. Но главный и вспомогательные конвейеры, складские места для заготовок и готовые детали в механических цехах возле станков остаются заполненными продукцией незавершенного производства разной степени готовности. Сюда же относятся и запасы сырья, материалов и комплектующих изделий на складах отдела снабжения. После празднования Нового года рабочие придут и просто продолжат процесс производства, прерванный праздником. При простом воспроизводстве то же самое повторится и в конце наступившего года. Амортизационные отчисления по отдельной статье направляются в фонд обновления средств труда и накапливаются в нем. Но происходит это после реализации готовой продукции. Сумма (v + m) – это стоимость рабочей силы (или стоимость живого труда, необходимого для производства продукта труда). Здесь у меня два отклонения от ортодоксального марксизма. Во- первых, стоимостью рабочей силы в марксизме называется стоимость жизненных средств, необходимых для ее воспроизводства. Она меньше или равна «v» - цене рабочей силы, по которой капиталист покупает рабочую силу на рынке труда. Цена не может быть меньше стоимости рабочей силы, потому что тогда владелец этой рабочей силы «загнется». Так гласит ортодоксальный марксизм. На практике это условие капиталистами не соблюдается. Особенно это явление было распространено до 1917 года, после которого капиталисты начали снижать степень эксплуатации наемных работников из-за опасения революций в своих странах. Скоро я перейду к описанию социалистической экономики и, несмотря на указания Маркса уничтожить труд, как термин и явление, буду им продолжать пользоваться в согласии по этому вопросу с автором статьи. Уничтожение труда, как и формулировка стоимости рабочей силы по Марксу – это в марксизме от лукавого ( кое-кто пытается в угоду Марксу заменить термин «труд» термином «деятельность». Но это не более, чем игра словами. Ведь труд – это целесообразная деятельность человека, направленная на создание материальных и духовных ценностей. Стоимость рабочей силы - это тот продукт труда, который этой рабочей силой произведен. Разница между стоимостью рабочей силы и ее ценой является прибавочной стоимостью «m», превращающейся после реализации продукта труда в прибыль капиталиста. Никаких чудес в образовании прибыли капиталиста нет. Обычное воровство рабочего времени капиталистом у наемного работника. За то время, которое наемный работник работает на капиталиста, он мог бы заработать на прекрасное жилье, пару автомашин, белый хлеб со сливочным маслом, наконец. Но, капиталист в виде заработной платы дает ему только на хибару, велосипед и черный хлеб с маргарином. Вот и вся «тайна» получения прибыли. Капиталист нарушает Божью заповедь «не кради», а поэтому должен сидеть в тюрьме, а не греть пузо на Канарах. Таким образом, мечта наемных работников о справедливости имеет под собой самое главное основание – волю Божью. Поэтому социалистическая революция – дело Богу угодное.
Должен напомнить одну очень важную особенность марксизма. В Законе стоимости под рабочей силой понимается только рабочие, непосредственно занятые производством продукции. По аналогии с пчелиной семьей – это рабочие пчелы, приносящие в улей мед. Все остальные – только бюджетники уровня цеха (при социализме), фабрики-завода (при капитализме) и уровня государства, как при социализме, так и при капитализме.
О ренте и проценте. Становление капитализма пришлось на время, когда земля уже находилась в частной собственности разного рода землевладельцев. Если капиталисту надо было построить фабрику или завод, он шел на поклон к землевладельцу и договаривался с ним о выделении земли в аренду за фиксированную земельную ренту. Если же кроме этого капиталист договаривался об использовании земли для добычи полезных ископаемых, то разговор шел уже о проценте от прибыли, которую капиталист получал от реализации добытых полезных ископаемых. Этот процент носит название природной (или горной) ренты. Но в обоих случаях (и для земельной ренты, и для природной ренты) они являются превращенной формой прибавочной стоимости. Поскольку при социализме после революции земля и ее недра национализируются, то ни о каких видах рент речи идти уже не может. Халява (нетрудовой доход) землевладельцев после революции заканчивается.Так что автор в этих вопросах не разобрался, говоря: «Нам приходится вспомнить тот вывод, к которому мы уже пришли при изучении проблемы трудового учета: тот факт, что производство представляет собою всегда взаимодействие трех факторов: труда, капитала и природы, - имеет свое значение и при социалистическом строе и не позволяет себя игнорировать. Итак, прибыль и рента являются не историческими, а логическими категориями хозяйства». И прибыль, и рента являются категориями капиталистического хозяйства и остаются в прошлой истории после совершения социалистической революции. Вещество природы не имеет меновой стоимости и дается людям бесплатно. И остается при социализме одно – владыкой (мира) становится только труд.
Но и при социализме не вся стоимость рабочей силы кладется непосредственно в карман рабочего, как это утверждает автор, говоря «в социалистическом обществе нет ни заработной платы, ни прибыли, ни ренты, ибо в нем все работают и получают полный продукт своего труда без вычета нетрудовых элементов дохода». Ну, насчет нетрудовых элементов дохода в виде прибыли и ренты мы уже разобрались. Под «полным продуктом своего труда» автор понимает всю стоимость рабочей силы (v + m). В этой связи должен обратить внимание читающих на еще один момент внутримарксистского бреда в марксизме: «потребительная стоимость товара рабочая сила заключается в том, что он (товар рабочая сила) может создавать стоимость бОльшую, чем этому товару нужно самому». Рабочей силе созданная ею стоимость не была бы лишней. Но при социализме рабочая сила понимает необходимость содержания за счет своего «меда» нерабочих пчел самых разнообразных профессий со всеми атрибутами их труда: ученых и военных, врачей и учителей, работников торговли и транспорта, работников ЖКХ и прочая, и прочая, и прочая. В том числе, строительство новых заводов и фабрик. Поэтому значительную часть национального дохода отдается рабочими пчелами в госбюджет. А национальным доходом является сумма доходов (v + m) всех цехов страны-фабрики.
Я уже говорил, что заработная плата есть и при социализме, но в другой форме, нежели при капитализме. При капитализме оплата труда рабочих в царской России была сдельно-штрафная, а служащих и ИТР в виде жалованья капиталиста. Верхняя граница заработной платы рабочих соответствовала цене, по которой капиталист покупал рабочую силу на рынке. Но, изощренной системой штрафов заработная плата снижалась, что давало капиталисту дополнительную прибыль, за счет которой он мог даже премировать особо преданных работников, как среди рабочих, так и среди служащих и ИТР. Это была система кнута и пряника. Но при этом в обществе имела место рабочая аристократия, которая могла иметь вполне сносные жизненные условия (Хрущев в молодости). В советское время сдельно-штрафная система оплаты труда была заменена из идеолого-зкономических соображений сдельно-премиальной системой оплаты труда. При этом верхняя граница базовой зарплаты была ниже ее цены в царское время. А премиями ее доводили до уровня этой цены, что давало некоторую экономию фонда заработной платы. Жалованье из тех же соображений заменили окладом. Но, в целом система оплаты труда осталась такой же, как при капитализме.
Автор правильно пишет: «Однако нет никаких оснований полагать, чтобы социальный переворот сам по себе мог благоприятно повлиять на интенсивность труда рабочего». Не изменив «бытие», нельзя изменить «сознание». В социалистическом хозяйстве заработная плата рабочих, служащих и ИТР должна была быть поставлена в зависимость от конечных результатов деятельности предприятия. В таком случае заработная плата становилась долей чистого дохода предприятия. Но распределение доли дохода таким образом требовало развития производственной демократии до такой степени, что совет трудового коллектива мог оказывать влияние на кадровую политику предприятия. То есть, на снижение числа работников для увеличения индивидуальной доли дохода каждого члена трудового коллектива при повышении общей производительности труда. Не секрет, что в трудовые коллективы администрацией предприятий насаждалась масса «подснежников» в виде игроков любимой футбольной команды, близких и дальних родственников. Сплоченный единой идеей достижения бОльшего заработка такой трудовой коллектив мог показать «зубы» не только администрации своего предприятия, но через систему Советов и центральной власти. А вот этого власть боялась больше всего. Поэтому принцип «разделяй и властвуй» был сохранен в СССР до самого его конца.
Автор пишет: «Характерной чертой научного социализма является односторонний взгляд на процесс производства, как на процесс механического труда». Да, человек не паровая машина, которой до «лампочки», на кого она работает – на капитализм или на социализм. Запустил – и она «пашет»! Но это уже область человеческой психологии, на которую коммунистам всегда было плевать. Хоть во время продразверстки, хоть во время коллективизации и т.д. Несмотря на это, в истории СССР были моменты положительного общественного резонанса, когда интересы власти хоть частично совпадали с интересами народа. Таковыми являются моменты в той же коллективизации и индустриализации. А особенно ярко это проявилось во время Великой отечественной войны. Но эта «характерная черта» никакого отношения не имеет к области научного социализма – это всего лишь проявление идиотизма в высших эшелонах партийной власти. Еще Ленин мыслил в том плане, что никто не может навредить делу строительства коммунизма больше, чем сами коммунисты через непонимание и извращение идеи социализма. Но сам же Ленин эту мысль и нарушал.
На всевозможных «шабашках» и «калымах» рабочие и инженеры проявляли чудеса изобретательности и огромную производительность труда. А на «родном» предприятии они работали по типу итальянской забастовки: «вы делаете вид, что нам платите, а мы делаем вид, что работаем». О какой же производительности труда могла идти речь в таком противостоянии власти и народа?!
В отличие от капитализма в нашем родном «социализме» имело место такое распространенное явление, как «несуны». В частном капитализме такое явление то же имеет место, но в масштабах, несопоставимых с нашими. В кармане много не вынесешь. Зато при проявлении изобретательности можно много вывезти через проходную на машине или на тракторе. Что и делалось. Разве возможно было такое в условиях, когда заработок каждого члена трудового коллектива был бы «привязан» к конечным результатам деятельности трудового коллектива?! Конечно же нет! «Ты здесь хозяин, а не гость – тащи с работы каждый гвоздь!». «Все вокруг колхозное – все вокруг мое!». Следуя этим народным поговоркам и тащили все, что плохо лежит. В «лихие» 90-е столько всякого инструмента: сверл, фрез, метчиков, лерок и т.д. несуны выложили на продажу на «диких» рынках, что я просто диву давался, как при всем этом воровстве еще и предприятия работали, и план давали?!
Автор пишет, что при социализме имеет место проблема трудового учета: «Откуда же наше социалистическое хозяйство получит свои директивы для организации производства, каким образом его руководители измерят степень напряженности общественных потребностей? Как мы видели, наш трудовой учет в лучшем случае мог бы только указать сравнительную выгодность производства продуктов в том или ином предприятии, но он совершенно бессилен дать какие-либо абсолютные указания о том, выгодно ли вообще данное предприятие или нет. Правда, в вышеописанном случае государство могло бы решительно заявить, что кружев ему производить не приходится. Но ведь это случай исключительный. Мы взяли государство, находящееся в исключительно тягостном положении и выбрали предмет, удовлетворяющий исключительно изысканные потребности. В подавляющем большинстве случаев товар имеет смысл произвести при одних затратах и не имеет смысла производить при других затратах. Где же в социалистическом хозяйстве найти мерило выгодности производства?».
Автор статьи убежденный либерал. Поэтому ему трудно понять, что кроме прибыли в жизни есть и другие, более ценные вещи. Например, сама жизнь. Ведь с точки зрения либерала и жизнь не выгодна – одни расходы! Родился – расходы, жил – расходы, умер – и опять расходы! Так что с его точки зрения «и если, Вы не живете, то Вам и не, то Вам и не, то Вам и не умирать! Не умирать!». В социалистическом обществе общими являются проблемы, как всех накормить, одеть, обуть, выучить и т.д. В социалистической экономике, где воровство рабочего времени капиталистами у наемных работников исключено юридическим уничтожением как капиталистов, так и наемных работников, нет такого понятия, как «рентабельность производства». Рентабельным по-социалистически считается то предприятие, где индивидуальные издержки на оплату живого труда не превышают его общественно необходимых затрат. Если это условие не выполняется, то в кабинете власти «звучит звонок». Что-то на этом предприятии случилось, что требует вмешательства власти. Ведь еще на этапе заключения договора госзаказа на производство продукции цена на эту продукцию рассчитывается с учетом реальных производственных возможностей предприятия, обусловленных имеющимся в наличии оборудованием. И согласовывалась с представителя от трудового коллектива. А о том, что случилось, звонок поступит именно от этих представителей трудового коллектива – директора, экономиста, бухгалтера. Например, случилась засуха и запланированного урожая зерновых не будет по погодным условиям. Сводки районной метеостанции о факте засухи прилагаются. Что делать? При капитализме такая ситуация может привести фермера к разорению. Ведь он по факту частной собственности на средства производства является автономным организмом от организма общества. Что хочешь, то и делай. Хоть помирай. Иное дело при социализме. Недосдача зерна данным предприятием будет покрыта для общества за счет госрезерва. А сам трудовой коллектив в долгах от напрасно потраченных материальных ресурсов не останется – они будут списаны по уважительным причинам (из-за засухи). И без оплаты труда трудовой коллектив не останется. Ведь госрезерв зерна и есть тот страховой резерв, о необходимости создания которого при социализме говорил еще Маркс.
Планирование производства продукции цехами страны-фабрики осуществляется на основании увязки всех договоров госзаказа по номенклатуре выпускаемой продукции и срокам ее взаимной поставки из цеха в цех. План производства по линии замены выбывающего из строя производственного оборудования так же увязан с этим планом. Причем по ряду оборудования также создается неисчезающий госрезерв на случай всевозможных форс-мажорных ситуаций ( стихийные бедствия, пожары и пр.) Поэтому никаких форс-мажорных ситуаций из-за «человеческого фактора» в социалистической экономике просто не может быть. Во всяком случае, их вероятность близка к нулевой.
В примере автора с зависимостью урожая от плодородия почвы вопрос решается двояким способом. Во-первых, соответствующим районированием производства сельскохозяйственной продукции. Планирующие органы всегда должны помнить и знать, что «не растет трава зимою – поливай, не поливай!». И кукуруза за полярным кругом расти не будет, как бы этого ни хотелось идиотам во власти. Речь здесь не о Хрущеве, а о тех кремлевских интриганах, которые его «подкузьмили», заставив сельхозпредприятия сеять кукурузу чуть не до полярного круга. Тем самым они готовили почву для отстранения Хрущева от власти. Кукурузу нужно сеять в южных районах, а в северных районах делать упор на мясо-молочное животноводство.
Во-вторых, цена реализации однородной сельхозпродукции рассчитывается, как величина, средневзвешенная по стране. Такой же порядок определения средневзвешенной цены реализации распространяется и на однородную продукцию производственно-технического назначения и товары народного потребления. Вся разница между двумя одинаковыми заводами по производству холодильников, например, расположенными: один на юге страны, а другой – на севере, заключается лишь в работе кондиционеров: на юге в режиме охлаждения воздуха, а на севере в режиме его нагрева. С учетом того, что транспортная система страны-фабрики работает в режиме внутри фабричной, то есть содержится за счет бюджета страны-фабрики, цена реализации холодильников в магазинах будет одинаковой на всей территории страны.
Бухгалтерское дело в социалистической экономике построено еще проще, чем в экономике капиталистической. Но в обоих этих видах экономик есть весьма трудный и не разрешенный до сих пор вопрос – амортизация оборудования. Физический износ оборудования пропорционален его нагрузкам. Но соответствующих приборов учета этих нагрузок нет. Счетчики пройденного километража на автомашинах и счетчики моточасов на тракторах такими приборами учета не являются. На автомашинах они лишь показывают пробег, а на тракторах – суммарное число оборотов коленчатого вала двигателя. А с какими нагрузками совершается пробег или вращается коленчатый вал – история эксплуатации автомашины и трактора об этом умалчивает. Поэтому нормы амортизационных отчислений, основанные на показаниях этих счетчиков, всегда обладают большой погрешностью. Но станочное оборудование и таких счетчиков не имеет. Поэтому учет его работы осуществляется в машиночасах или машиносменах. Даже средние нормы расхода воды, газа, электрической и тепловой энергии, установленные среднестатистическим методом для подачи в квартиры, не оборудованные соответствующими счетчиками, и то на порядок ближе к фактическим, чем нормы амортизационных отчислений, установленные описанным выше способом. А ведь это напрямую влияет на уровень розничных цен в магазинах. Но, как я уже сказал, это проблема является общей и для капиталистической, и для социалистической экономики. А других, каких-то особенных проблем, отличных от капиталистических, в бухгалтерии социалистического хозяйства нет. Поднятые автором статьи проблемы трудового учета в социалистическом хозяйстве объясняются его некомпетентностью в вопросах устройства и функционирования социалистической экономики.
А вот в бухгалтерии капиталистического предприятия проблема с учетом имеется. И вызвана она вот чем: «Дело в том, что расчету себестоимости продукта у него (при капитализме – А.Г.) противостоит цена продукта, которая родится на рынке как-то независимо от того, что делается в мастерской (на фабрике, например – А.Г.). У нас же (при социализме – А.Г.) себестоимости продукта противостоит величина, которая является производной от себестоимости же продукта, но не в данном предприятии, а во всех предприятиях , обслуживающих рынок, ибо, согласно учению Маркса, это средняя себестоимость и соответствует ценности продукта».
Для того, чтобы разъяснить читателям, что все сказанное в этом абзаце автором является сплошной «лажей» и наветом на марксизм, я должен открыть тайну возникновения либеральной модели экономики.
«Призрак коммунизма, который начал бродить по Европе», испугал капиталистов. Поскольку они не могли победить неприступный бастион в виде естественно природного Закона стоимости Маркса, они решили его просто обойти, как сделали немцы, оставив в своем тылу неприступную Брестскую крепость. Они сказали, что не покупают на рынке рабочей силы рабочую силу, а лишь ее способность к труду. И вроде бы все правильно – по Марксу! Ведь наемный работник не раб – отработал смену и свободен. Так же свободен, как и нанявший его капиталист. А посему они вырвали из закона стоимости сумму (c + v) и обозвали ее себестоимостью. Себестоимость – это стоимость производства продукта труда «себе», то есть – капиталисту. Потом придумали кривые «спроса» и «предложения» рынка для установления величины «m». И все это обозвали либеральной рыночной моделью экономики. При этом размах «m» ограничивался только здравым смыслом капиталиста, чтобы не получилось так, что козу продают по цене коровы. А поскольку «здравый» смысл капиталиста настроен на получение как можно большей прибыли, то, как правило, цена козы бывает в несколько раз выше цены коровы. Автор в силу своего слабого знания марксизма просто врет, говоря, что при социализме индивидуальной себестоимости производства конкретного предприятия противостоит средняя себестоимость всех предприятий этого направления деятельности. В марксизме вообще нет такого понятия, как себестоимость производства продукции.
С тех пор, когда либеральная «наука» «обошла» Закон стоимости Маркса, вся мировая экономика построена на этой «науке». С этой либеральной экономикой царская Россия подошла к 1917 году. Но, коммунисты не осуществили замысел большевиков, основанный на указании Маркса о необходимости внесения изменений в деятельность бухгалтерии социалистической страны-фабрики. Почти в неизменном виде, только еще больше испорченная введением Сталиным в нее налога с оборота, либеральная модель экономики просуществовала в СССР до самого его краха. Все это я описал в статье «Ищите и обрящете!».
Автор пишет: «Но мы знаем, что действительность этих чаяний (большевиков –А.Г.), правильно основанных на марксисткой доктрине, совершенно не оправдала. Нельзя указать ни одной отрасли народного хозяйства, которая бы процвела. И полная очевидность результата вынудила убежденных коммунистов ждать улучшения от частичного возврата к свободному обмену и капитализму». А какого процветания экономики можно было от нее ожидать, если она была построена не на Законе стоимости Маркса, а на его извращении в виде либеральной модели экономики. Но автор как в воду глядел, говоря о коммунистах. Коммунист Гайдар тому яркий пример. Да и КПРФ во главе с Зюгановым недалеко от него ушла – то же обещает поддержку малому и среднему бизнесу, целиком основанному на либеральной модели экономики.
К вопросу о власти. Как я уже говорил ранее, в социалистической стране должна обязательно иметь место ветка власти производственных Советов. В паре с органами Советской власти территорий они составляют основу местного самоуправления. Но, главное, чтобы наверху этой властной пирамиды сидел человек, в совершенстве владеющий вопросами устройства социалистической экономики (освещена мной в статье «Хочу сиять заставить заново…Социалистическую идею». А кем он будет – монархом, генсеком, президентом – не важно!
Голицын Аркадий Михайлович – социалист, марксист, большевик 12 января 2014 года
Вход
Регистрация
Правила форума
FAQ
Поиск
